Свояченица

Та еле различимым шепотом стала просить, как в детстве, в Серебряном бору:

- Еще чуть-чуть...

- Нельзя! - строго ответила мать и добавила так же: - Простынешь, что я с тобой буду делать?!

Она не представляла, сколько пройдет времени, прежде чем из её одеревеневшей Кати снова выглянет человек и сможет посмотреть на пережитое со стороны. Самой девочке справиться с этим будет не под силу.

Тогда Анна воспользовалась тактикой Алексея, бросила:

- Ну, как знаешь, я выхожу, - и, хотя сердце разрывалось, побрела на мелководье...

- Мамочка... Нет... Мамочка... Куда же ты?.. - за спиной матери послышалось жалкое барахтанье, плеск воды, тяжелое дыхание с присвистом.

Анна выбралась на песок, схватила ненавистное декоративное покрывало, укутала дочь и одним концом прикрыла собственную наготу. На обрывистом берегу их ждала предусмотрительно разложенная опекуном одежда. Сам он нервно прохаживался поодаль, нетерпеливо взглядывая в сторону воды.

Анна быстро оделась в темноте. Потом из ещё нераспечатанного пакета достала Кате бельё, подала новую футболку и помогла влезть в коротковатые джинсы, предназначавшиеся для Юрки.

В лесу возле BMV их уже ждала ставшая родной "нива".

- Лёшка, у нас нет здесь щетки или расчёски? - "обыкновенным" голосом спросила Анна. - Расчесаться бы не мешало! Видишь, какие мы косматые?

- В машине, - коротко ответил он. - Сашка, молодец, позаботился.

Они забрались в салон. Мать уложила Катю на заднее сиденье, прикрыла её темные от речной грязи пятки, положила под голову ветровку Алексея, шепотом спросила в самое ухо, прорезавшее мокрую ткань волос:

- Тебе не нужны эти... с крылышками?..

Ответа не поняла:

- Уже нет! - прошелестела Катя, закрывая глаза.

Анна не стала захлопывать дверцу, прислушиваясь к каждому вздоху дочери. Наконец, вышла к мужчинам.

Алексей опять что-то доказывал Трегубову. Тот снова ничего не хотел слушать.

- О чем спорите, - поинтересовалась Анна, - можно узнать?

- Да он вот собирается сейчас же ехать к бандерше, выяснять отношения, - кивнул Алексей на скульптора, - а это значит, поставить весь дом отдыха на уши!

Анна чуточку подумала и высказала идею:

- А не лучше будет вернуть её драндулет на место и просто понаблюдать за ней, когда она обнаружит крушение своей империи?

- Анька, ты - гений! - с лёту подхватил он. - Ведь эта тварь наверняка кинется к своим "благодетелям" за помощью и советом! Как тебе пришло в голову?!

- У нас мало времени. И мы не знаем, к чему они готовят Пашу, Петю и Марусю... - просто сказала мать и попросила скульптора: - Саша, отвезёте Катю домой?

Трегубов послушно полез на водительское сиденье "нивы", Анна на минуту задержалась возле Алексея.

- Лёш, я устрою Катюху и приду в пансионат.

От возмущения он выматерился вслух и заорал:

- Не вздумай! - потом сразу спохватился: - Извини! - стал мягко увещевать, понизив голос: - Подумай сама, кому ты сейчас нужнее?.. Катя без тебя двинуться не может! Юрка-то более менее в порядке, а она... Сама ты мне, кстати, тоже не нравишься.

- Не очень-то и хотелось! - буркнула Анна возмущенно.

- Да я не в том смысле... - почему-то смутился Алексей. - Просто тебе необходимо как следует отдохнуть, элементарно выспаться, наконец!

- Тебе будто не надо! Но ты-то ведь едешь!

- Мне не впервой: я в Афгане, бывало, по несколько суток не спал.

Анна мельком заметила:

- В моей "зоне отдыха" иногда я тоже поначалу вынуждена была частенько бодрствовать по ночам. - И задумчиво добавила: - Бабы, голодные на мужиков, знаешь как звереют!.. Поглядел бы ты на меня тогда - я бы тебе ещё меньше понравилась! - она прислушалась к машине, где хрипло постанывала во сне дочь. - Синяки-то сойдут, а вот ссадины внутри...

Алексей не мог разглядеть в темноте выражения её лица и это его беспокоило.

- Езжай с Сашкой. Зализывайте раны физические и моральные... Трегубов - тоже, небось, не в себе. Не ожидал от него... Видела бы ты, с какой яростью тот деятель секс-культуры попытался на тебе отыгратся! А Сашка не стал меня дожидаться: сам вступился за вас с Катей... И тем не менее, убивать, даже таких подонков, знаешь, занятие не из приятных! Есть дела поинтереснее. - Не будучи уверен, согласилась ли с ним свояченица, Алексей пошел на хитрость: - Ань, я вот что думаю... Не знаю, согласишься ли ты... Хочу поручить тебе нечто важное! Я понимаю, это будет страшно неприятно, но без тебя мне не обойтись: так мы сэкономим время и может быть найдём ещё одну, совсем новую путеводную нить.

Анна вся подобралась, как выстиранный трикотаж, приняла "стойку", согласно кивнула:

- Говори!

- Послушай, мне очень надо, чтобы ты просмотрела собрание кассет, которыми я разжился в салоне Пышки: может увидишь там что-то полезное!

- Поняла, - быстро сообразила женщина. - Вдруг я среди всех этих задниц и передниц обнаружу какие-нибудь лица?..

- Вот именно! Вряд ли мы их знаем, но - чем черт не шутит! - одно слово или взгляд, - всё надо фиксировать. Особенно разговоры.

Анна засомневалась:

- Но как я смогу, где будут в это время дети?

Алексей только усмехнулся:

- Тебе ли не знать, как поступают с детьми, когда они мешают!