Читаем Своими словами. Режиссерские экземпляры девяти спектаклей, записанные до того, как они были поставлены полностью

Оля протягивает ему визитную карточку и продолжает петь.


Урно. Спасибо, Дмитрий Викторович. Вы проходите в зал, пожалуйста, садитесь, сейчас администраторы принесут вам стул…

Д. В. Родионов. Спасибо, но я не могу. У меня завтра открывается выставка художника Иванова из Республики Саха, сегодня экспозиция монтажа. Я обязательно зайду в следующий раз. До свидания.

Урно. До свидания, Дмитрий Викторович!


Родионов уходит. Урно зовет Ивана Геннадьевича убрать стол.


Иван Геннадьевич (выходя). Этот? (Уносит.)

Урно. Ну, вернемся к нашей теме: история подарка, как Пушкин подарил Гоголю сюжет «Мертвых душ». Достоверно об этом неизвестно, даже сам Гоголь пишет об этом как-то обтекаемо…


Пушкин и Гоголь начинают драться, вырывая друг у друга какую-то бумагу. Плюют друг в друга.


Урно (пытаясь их растащить). Нет! Нет! Не так! Не так это было! Как это было, мы точно не знаем, но не так! (Ставит Гоголя в дальний угол в глубине сцены.) Надо сказать, что если Пушкин любил Гоголя, то Гоголь просто обожал Пушкина. Вот, когда Пушкина убили (Оля поет. Вместо Пушкина в прорези ширмы появляется кукла. Сережа берет куклу Пушкина на руки и бережно кладет в приготовленную лужу крови), Гоголь был за границей.

Итак, когда Пушкина убили, Гоголь был за границей, в Париже, в Опере.


Техники и реквизитор быстро ставят один за другим несколько стульев, на один из них садится спиной к нам Гоголь. Оля поет арию из французской оперы.


Урно (подставляет еще один стул, садится и слушает). И вот он там сидел, и ему пришли и сообщили, что Пушкина убили…


Иван Геннадьевич идет на цыпочках и что-то говорит на ухо Гоголю.


Гоголь медленно поворачивается, смотрит на лежащего в крови Пушкина и страшно кричит.


Гоголь (плачет). Я всегда, когда писал, видел перед собой Пушкина… Все, что есть у меня хорошего, всем этим я обязан ему… И ни одна строка не писалась, чтобы он не являлся очам моим… Я тешил себя мыслью, как будет доволен он, угадывал, что будет нравиться ему… Для кого теперь я буду писать?! Для кого теперь я буду писать?! Для кого теперь я буду писать?!


Оля поет.


Тело Пушкина взлетает и медленно кружится.


Гоголь встает.


Гоголь. А для кого я теперь буду писать?.. Для кого я буду писать? Для кого?..


Тело Пушкина падает. Все вздрагивают.


Урно. Что случилось, Сережа? Ну ладно, ладно… Мунира, уберите здесь, пожалуйста…


Сережа уносит тело, все выходят смотреть.


Мунира убирает. Оля поет.


Урно. Ну все, это можно убирать. (Отрываясь от своих записок, которые он периодически пытается разобрать и прочитать.) Почему же такая любовь? Почему Гоголь любил Пушкина, понятно, но почему же Пушкин так любил Гоголя? Дело в том, что Пушкин знал Гоголя еще до знакомства с ним лично. Еще в лицее, где он жил рядом со своим другом, мальчиком Кюхельбекером, которого все ласково называли Кюхлей, они делали гоголь-моголь. Кюхля жил через стенку от Пушкина, но готовили они гоголь-моголь вместе.

По этому по всему, когда через много лет Гоголь впервые пришел к нему и представился…

Гоголь (из своего угла

). Гоголь…

Пушкин. Моголь!.. (Оборачивается. Удивленно.)


Сережа-Пушкин пытается увернуться, но не может, Гоголь обнимает его.


Урно. Они обнялись так крепко, что Пушкин долго не мог отлипнуть от Гоголя…


Сцена, когда Пушкин не может отлипнуть от Гоголя под звук отрываемого скотча.


Урно. Гоголь был всегда очень липкий и даже немного скользкий, друзья в школе даже не любили с ним здороваться за руку, такой у них был сговор – «с этим Гоголем не здороваемся».

Но Пушкин, несмотря на все это, старался преодолеть в себе эту физическую неприязнь, и даже тогда, когда Гоголь в письме писал:

Гоголь. Передайте привет вашей Наталье Алексеевне!..

Урно. …он сдержался и очень вежливо ответил…

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 величайших соборов Европы
100 величайших соборов Европы

Очерки о 100 соборах Европы, разделенные по регионам: Франция, Германия, Австрия и Швейцария, Великобритания, Италия и Мальта, Россия и Восточная Европа, Скандинавские страны и Нидерланды, Испания и Португалия. Известный британский автор Саймон Дженкинс рассказывает о значении того или иного собора, об истории строительства и перестроек, о важных деталях интерьера и фасада, об элементах декора, дает представление об историческом контексте и биографии архитекторов. В предисловии приводится краткая, но исчерпывающая характеристика романской, готической архитектуры и построек Нового времени. Книга превосходно иллюстрирована, в нее включена карта Европы с соборами, о которых идет речь.«Соборы Европы — это величайшие произведения искусства. Они свидетельствуют о христианской вере, но также и о достижениях архитектуры, строительства и ремесел. Прошло уже восемь веков с того времени, как возвели большинство из них, но нигде в Европе — от Кельна до Палермо, от Москвы до Барселоны — они не потеряли значения. Ничто не может сравниться с их великолепием. В Европе сотни соборов, и я выбрал те, которые считаю самыми красивыми. Большинство соборов величественны. Никакие другие места христианского поклонения не могут сравниться с ними размерами. И если они впечатляют сегодня, то трудно даже вообразить, как эти возносящиеся к небу сооружения должны были воздействовать на людей Средневековья… Это чудеса света, созданные из кирпича, камня, дерева и стекла, окутанные ореолом таинств». (Саймон Дженкинс)

Саймон Дженкинс

История / Прочее / Культура и искусство
Мы против вас
Мы против вас

«Мы против вас» продолжает начатый в книге «Медвежий угол» рассказ о небольшом городке Бьорнстад, затерявшемся в лесах северной Швеции. Здесь живут суровые, гордые и трудолюбивые люди, не привыкшие ждать милостей от судьбы. Все их надежды на лучшее связаны с местной хоккейной командой, рассчитывающей на победу в общенациональном турнире. Но трагические события накануне важнейшей игры разделяют население городка на два лагеря, а над клубом нависает угроза закрытия: его лучшие игроки, а затем и тренер, уходят в команду соперников из соседнего городка, туда же перетекают и спонсорские деньги. Жители «медвежьего угла» растеряны и подавлены…Однако жизнь дает городку шанс – в нем появляются новые лица, а с ними – возможность возродить любимую команду, которую не бросили и стремительный Амат, и неукротимый Беньи, и добродушный увалень надежный Бубу.По мере приближения решающего матча спортивное соперничество все больше перерастает в открытую войну: одни, ослепленные эмоциями, совершают непоправимые ошибки, другие охотно подливают масла в разгорающееся пламя взаимной ненависти… К чему приведет это «мы против вас»?

Фредрик Бакман

Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Современная зарубежная литература
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки
Новая критика. Контексты и смыслы российской поп-музыки

Институт музыкальных инициатив представляет первый выпуск книжной серии «Новая критика» — сборник текстов, которые предлагают новые точки зрения на постсоветскую популярную музыку и осмысляют ее в широком социокультурном контексте.Почему ветераны «Нашего радио» стали играть ультраправый рок? Как связаны Линда, Жанна Агузарова и киберфеминизм? Почему в клипах 1990-х все время идет дождь? Как в баттле Славы КПСС и Оксимирона отразились ключевые культурные конфликты ХХI века? Почему русские рэперы раньше воспевали свой район, а теперь читают про торговые центры? Как российские постпанк-группы сумели прославиться в Латинской Америке?Внутри — ответы на эти и многие другие интересные вопросы.

Александр Витальевич Горбачёв , Алексей Царев , Артем Абрамов , Марко Биазиоли , Михаил Киселёв

Музыка / Прочее / Культура и искусство