Сыграй мне смерть по нотам...

Правда, и сам Андрей Андреевич постепенно, на глазах Анны, утрачивал прежнюю лёгкость и лучезарность. Голубизна его глаз немного слиняла, а живот чуть-чуть (в одежде пока незаметно!) оттопырился. Но музыка-то не может слинять, увянуть, исчезнуть! Музыка по-прежнему в нём. Только вот где она, каким житейским сором завалена?

Часть ежедневной суеты Андрея Андреевича — и чем дальше, тем большую её часть — Анна списывала на его дружбу с женой бывшего преподавателя музучилища Шелегина. Непонятная это была дружба, необъяснимая, даже если учесть то, что Ирина Александровна считалась в филармонии человеком Смирнова. Устройство концертов, мелкие административные поблажки, шумные рекламные кампании — все эти услуги Ирины не стоили и получаса внимания такой знаменитости, как Андрей Андреевич.

А между тем он получасом не ограничивался. Он бывал у Шелегиных ежедневно. Он доставал редкие лекарства для Ирининого больного мужа, возился с её противной дочкой и, как запоздало выяснила Анна, часто заночёвывал в шелегинской квартире.

Сначала Анна бросилась за помощью к Полине. Но та после своей болезни и громкого краха железнодорожного папы стала совсем равнодушна к Андрею Андреевичу. Она, правда, аккомпанировала «Ключам» — из рук вон плохо, как верно заметил Альберт Михайлович Ледяев. Ещё она вяло занималась домом и несколько заинтересованнее — собой. Анна знала, что Полина хочет сменить ветреного Андрея Андреевича на кого-нибудь посолиднее, как она выражалась: на крупного чиновника или бизнесмена с устойчивой репутацией. Однако до сих пор с солидными ей не везло. Анна считала, что желанных тузов от Полины отталкивает её откровенное, ровное равнодушие ко всему. Скучной была Полина. А бизнесменам, особенно вышедшим из юниорского возраста, больше нравятся инициативные девчонки с перчиком — самим-то шевелиться уже не хочется.

Выслушав паническое сообщение Анны о связи Андрея Андреевича с Шелегиной, Полина только пожала плечами:

— Ну и что? Чего ты на стенки полезла? Она приличная замужняя женщина. Пока я не устроилась иначе, мне с такой мымрой даже спокойнее, чем с молодыми девками.

— Но она втягивает Андрея в бездонное коммерческое болото! — возмутилась Анна.

— Пусть втягивает. Мне деньги не мешают. Ань, не грузи меня. Если тебе эта тётка категорически не нравится, то сама что-нибудь сделай. Вы ведь ещё встречаетесь с Андреем по средам? Вот и промой ему мозги. Действуй!

Как действовать, Анна не знала, потому начала топорно: с намёков и расспросов. Андрей Андреевич в ответ соврал о моральной поддержке семьи Шелегиных. Ему скучно было повторять эти слова изо дня в день, но ничего нового он придумывать не желал.

Когда Анна в одну из сред всё-таки заикнулась о ночёвках у Ирины Александровны, Смирнов просто забил ей рот поцелуем. Он стал делать так всякий раз, когда этот вопрос задавался. Целуемая Анна таяла, с воплем обвивалась вокруг Андрея Андреевича, замолкала, сдавалась и своей страстью пыталась если не отвратить любимого от мерзавки из филармонии, то хотя бы распалить, расшевелить в нём жажду творчества. В результате её усилий Андрей Андреевич, красный, взмокший, изнурённый, всегда тихо задрёмывал и бормотал, что ей пора замуж за могучего кавказца с причиндалами до колен.

Анна тоже закрывала глаза и видела перед собой Шелегину, её слабые гнущиеся ножки на непомерных каблуках и вечные пакеты из бутиков. Нарядов у Ирины Александровны накопилось, по Анниным подсчётам, насколько сотен, и все чёрные. До чего отвратительны эти тоскливые глазёнки в окружении густого хвороста намазанных ресниц! А её ненормальная дура-дочка…

Время шло, Ирина Александровна торжествовала. Последние Дашины фокусы с Вагнером и «Багателью» поглотили массу времени и сил Андрея Андреевича. Он почти не заглядывал на репетиции Рождественского концерта в музее, а когда их нельзя уже было пропускать, его и тут доставала Ирина Александровна. Она тащила его за статую Каллипиги, донимала своими проблемами, душила своими песцами. По тому, как её пальцы в перстнях привычно и жадно гладили бока и бёдра Андрея Андреевича, Анна понимала, что никакое не милосердие их связывает, а устоявшийся и частый секс. Разве музыка выдержит такой натиск тривиальности!

Добил Анну вчерашний слушок о том, что Ирина Александровна вместе с «Ключами» отправится на гастроли в Нидерланды. Этого только не хватало!

Сидеть сложа руки Анна больше не могла.

Она пока не знала, что скажет Ирине Шелегиной, зачем идёт к ней. Однако ярость и обида за Андрея Андреевича настолько её переполняли, что она почти бегом одолела и скользкие тротуары микрорайона Берёзки, и бесконечную пыльную лестницу шелегинского подъезда (лифт в этой дыре, конечно, не работал!)

Застать у Ирины Александровны Смирнова Анна не рисковала: тот ужинал со спонсорами. Дашка наверняка тоже где-нибудь болтается. Злая, запыхавшаяся Анна кулаком ударила по дверному звонку. Звонок жалобно тренькнул. Ирина Александровна открыла нескоро.

— Аня? — удивилась она.