Сын Альбиона (Жена-дитя), (Жена-девочка)

Они видели это, но пока еще не испытывали никакого страха, считая всего лишь маленьким препятствием.

— Придется идти в другом направлении, — сказала Джули, поворачиваясь назад к пещере и направляясь мимо нее.

Но и здесь дорога была преграждена.

Та же глубокая вода, та же опасность быть унесенными течением!

Они стояли и смотрели на воду, которая с каждым мгновением прибывала и становилась опасней!

Назад — к тому месту, которое оставили.

Здесь глубина тоже увеличилась. С того времени, как они отсюда ушли, уровень воды поднялся на фут.[16] Свежий ветер со стороны моря усиливался.

Теперь кажется невозможным пройти вброд с обеих сторон. И никто из трех женщин не умеет плавать.

Кузины одновременно закричали. Они впервые открыто признали страх, который втайне обе испытывали.

Снова на ту сторону — потом опять назад. Теперь их охватила паника.

Обе уже не сомневались в том, что ситуация стала очень опасной. Тропа по обе стороны от пещеры закрыта. Путь отступления отрезан!

Они повернулись в отчаянии.

Остается единственная надежда. Прилив может не закрыть их с головой. Разве нельзя подождать, пока начнется отлив?

Они бросали быстрые вопросительные взгляды на волны, на грот, на нависшие над ним скалы. Не привыкшие к морю, они не знали, чего ожидать. Знали только, что прилив приходит и уходит, но как далеко? Ничто не могло им подсказать, ничто не подтверждало страхи или не говорило, что они в безопасности!

Такое состояние неопределенности выдержать труднее, чем сознание опасности.

Под давлением этого состояния девушки схватились за руки и закричали:

— Помогите! Помогите!

Глава IV

«ПОМОГИТЕ! ПОМОГИТЕ!»

Крик о помощи достиг вершины утеса.

Он был услышан, услышан тем самым человеком, который до того слышал смеющиеся голоса девушек.

Это был тот же самый джентльмен с ружьем.

Поднявшись по расселине, он повернулся на север, в сторону Истонского пляжа, так как это был кратчайший путь к отелю.

Джентльмен думал о случае, который заставил его предпринять такой трудный обход. Впрочем, скорее думал не об этом, а вспоминал лицо одной из наяд, игравших в пруду.

Это была черноволосая девушка.

Он вспоминал и ее фигуру. Беглый взгляд, который он бросил на верхнюю часть ее тела и полуприкрытую прозрачной водой нижнюю, показал ему то, что забыть было трудно. Он отчетливо припоминал прекрасные очертания и почти сожалел о приступе деликатности, заставившем его отступить за камень.

Это сожаление имело некоторое отношение к направлению, избранному джентльменом.

Он надеялся встретить купальщиц, поднявшихся на вершину утеса.

Впрочем, прошло слишком много времени. Он видел, что пляж уже опустел: несколько темных фигур явно принадлежали холостякам, которые позже других нанесли визит Нептуну.[17]

Конечно, две наяды сменили купальные костюмы на более привычные уличные платья и давно уже вернулись в отель. Таково было его заключение.

И тут послышался тот самый крик, а за ним, еще и еще!

Охотник подбежал к краю утеса и заглянул вниз. Никаких знакомых ориентиров он не увидел. Прилив, теперь уже поднявшийся высоко, все изменил. Карнизы погрузились в воду, о них свидетельствовали только прибойные волны.

Снова послышался крик!

Опустившись на колени, джентльмен подобрался к самому краю крутого утеса. По-прежнему внизу ничего не видно! И ни одного места, на которое можно ступить ногой. Только темные гневные волны, ревущие, как рассерженные львы; они обнимают выступ скалы так, словно пытаются утащить его с собой в океанские глубины.

И посреди этого волнения и рева снова крик! Опять и опять, пока он не стал непрерывным!

Ошибиться в его значении невозможно. Купальщицы все еще внизу. И вне всякого сомнения, им грозит опасность.

Как он может им помочь?

Джентльмен встал. Огляделся по сторонам — осмотрел тропу вдоль края утеса, поля, уходящие от берега.

Ни одного дома поблизости — никакого шанса раздобыть веревку.

Он повернулся в сторону Истонского пляжа. Может, там есть лодка. Но сумеет ли он привести ее сюда вовремя? Сомнительно.

Крики продолжались, свидетельствуя о растущей панике женщин, которые, возможно, уже сражались с волнами прилива.

И тут он вспомнил расселину. Она недалеко. Та самая, по которой спустились и молодые леди. Он отличный пловец и знает это. Если подплывет к пещере, успеет добраться вовремя.

Крикнув, чтобы заверить девушек, что их просьба о помощи услышана, он побежал назад по утесу.

Добежав до расселины, бросился в нее и скоро достиг уровня моря.

Не останавливаясь, повернул вдоль берега, через песок и булыжники, через острые выступы, по скользким от водорослей камням.

Вскоре джентльмен добрался до выступа, за которым стоял раньше. Отсюда снова слышны были крики отчаяния, смешивающиеся с ревом наступающего моря.

Обойти этот выступ вброд невозможно. Вода ему по горло и непрерывно кипит и волнуется.

Сбросив сапоги, положив ружье, шляпу и сюртук на камень, джентльмен бросился в бушующие волны.

Это едва не стоило ему жизни. Дважды волны с силой ударяли его о камень, и каждый раз он едва приходил в себя от удара.