Сын Петра. Том 7. Поступь Империи

— Религия в данном случае — это просто знамя. Символ. На самом деле эти войны велись за передел зон влияния и экономические интересы. Жадность и стремление к сиюминутной наживе спровоцировало бедные регионы Европы отказаться от католичества. Вы, я думаю, не хуже меня знаете, как умеет католическая церковь высасывать деньги из паствы. Да и проповеди — сильный инструмент влияния. Также это обстоятельство спровоцировало крайнее обострение между православными и католиками на востоке. На словах — все дрались за веру. На деле — за деньги.

— Это… весьма богохульное утверждение.

— Пусть так, — охотно согласился эмиссар. — Но именно эти рассуждения и привели нашего наследника к парадоксальному выводу — чем лучше живут те люди, которым мы продаем свои товары, тем больше их они смогут купить в будущем. Поэтому нет смысла завышать цены, с одной стороны, а с другой — мешать их развитию. Это просто невыгодно, если рассматривать ситуацию в горизонте хотя бы нескольких десятилетий.

— Действительно, парадоксально. — согласился Бальтасар.

— Мы применили этот подход в Тенкодого и Иране, ох простите, Персии. Оказалось, что вывод верный. Торговый оборот с ними у нас не только сильно вырос, но и продолжает расти. При этом — местное население это приветствует, так как их уровень жизни также поднялся. Не сильно, но заметно. Появились новые возможности. И, как следствие, повысилась их лояльность своим властям, которые это все обеспечили.

— И вы хотите это предложить нам?

— Да. Вам, как царю независимой Мексики.

— Вы же понимаете, что будет, если я так поступлю?

— Мадрид будет ОЧЕНЬ недоволен. Поэтому было бы очень разумно вам загодя вывезти из Испании всех своих родственников. Под любыми предлогами. Во избежание всяких неприятных эксцессов.

— У них есть флот и армия. Могу биться о заклад — не пройдет и года, как здесь, в Мексике, они высадят значительный экспедиционный корпус. От нас ведь в их казну поступает масса серебра. Мы — очень важный источник доходов. Да и вы, я почти уверен, интересуетесь серебром.

— Нас интересует отнюдь не только серебро.

— Пожалуй, но… мы вряд ли будем торговать долго.

— Испания сейчас в очень сложном положении. Всеми делами заправляет кардинал Джулио Альберони. Малолетний король и его мать-регент отстранены от управления страной и являются заложниками.

— Так уж и заложниками.

— У нас есть неопровержимые доказательства того, что именно Джулио Альберони стоит за убийством вашего короля Филиппа. Удивлены?

— Да. Эту версию я еще не слышал.

— Филипп собирался решать вопросы с обеспечением колоний ремесленными товарами. Для этого требовалось строить множество мануфактур. Для чего он нуждался в деньгах. Большом количестве денег. И единственным способом их достать было прижать церковь. Кардинал, защищая интересы своей организации, ударил на опережение.

Вице-король промолчал, обдумывая эти слова. Эмиссар же продолжил:

— Испанский флот под его управлением довольно быстро приходит в негодность. Ибо Джулио режет все возможные расходы. Я вообще не удивлюсь, если после провозглашения вами независимости, к вам не перейдете несколько испанских кораблей с командами. С армией у Мадрида уже давно все плохо. Сейчас же задержка жалования составляет минимум полгода. Часть полков на грани бунта. Вы думаете, что Джулио сможет отправить сюда экспедиционный корпус?

— Почему нет? — пожал плечами Бальтасар. — У него деньги точно есть. Выплатив жалование полкам и экипажам, он может пообещать им земли и право разграбления здешних городов. Я вообще не удивлюсь, если там очередь желающих образуется. Многие идальго бедны… и не только они.

— Это мы прекрасно понимаем.

— И все равно предлагаете. Почему?

— Потому что Россия признает Мексику и гарантирует ей безопасность. Если потребуется — пришлет войска и корабли. Возразите мне, если сможете, но Джулио не такой дурак, чтобы начинать войну с Россией. Во всяком случае с теми силами и ресурсами, которыми он располагает. Тем более в ситуации своего весьма спорного положения.

— Но он остается у власти.

— Это ненадолго.

— Полагаете?

— Мой государь договорился с Карлом Габсбургом о том, чтобы ваш малолетний король был также признан наследником Австрии и всех ее владений. И Карл знает о той роли, которую сыграл Джулио в гибели мужа его сестры. Так что… я бы на этого кардинала не поставил и медяка. Он труп. И политически, и фактически. Просто он об этом еще не знает.

— Если наш король унаследует владения Габсбургов ситуация может измениться.

— Вряд ли, — покачал головой эмиссар. — У австрийцев тоже нет промышленных мощностей для производства необходимого вам количества ремесленных изделий.

— Допустим… допустим… — чуть помедлив, произнес вице-король. — Но у меня нет детей и возраст уже не тот.

— У вас есть племянник Хуан. И у него есть дети. Что мешает вам его провозгласить своим наследником? В конце концов, самому строгому в таких вопросах салическому праву это не противоречит.

Бальтасар задумался.

Минуту молчал, погрузившись в свои мысли.

Вторую.

Эмиссар не мешал и спокойно ждал.

Наконец, вице-король произнес: