Сын поверженного короля (ЛП)

Неужели та беременность была ее последней? Неужели тоник, который дал ей лекарь, навредил её чреву? Я подумала о том выборе, который она сделала. Ее нынешняя жизнь была красивой и счастливой, но она не могла родить ребенка и разделить с ним эту жизнь. Если бы она знала, что тоник может так на неё повлиять, стала бы она его принимать? Или было бы лучше, если бы её выгнали из дворца? Наш отец наверняка выгнал бы её вместе с ребёнком. Незримые последствия нависали точно тени над каждым решением, которое мы принимали.

— Джафар добр, но ему нужны дети, — сказала Сэйша.

Она погладила Рахиму по волосам, и её глаза наполнились слезами.

— Мне жаль, — сказала я им обоим.

Рахима всё равно осталась бы его женой, но теперь она собиралась пронести сквозь всю свою жизнь ощущение того, что она не справилась.

После встречи с её матерью она повела меня принять душ под прохладной водой, и мы нашли, над чем посмеяться, несмотря на её не проходящую печаль. Мы вспомнили о прошлой жизни и сравнили её с нашими настоящими жизнями. Как же всё поменялось.

И вот, я лежала в кровати, в домике для гостей, свернувшись калачиком, и думала о Саалиме. Что могло произойти прошлой ночью, если бы Тамам не вошёл?

Я села и осмотрела пустую комнату. Мой взгляд задержался на ярких гобеленах на стенах, гладких деревянных чашках и мисках на столе. Все эти вещи так напоминали о доме, и всё же это был не он. Я встала, желая найти Саалима. Мне надо было рассказать ему о своих чувствах.

Когда я вышла на поляну, я обнаружила Тамама, Амира, Нассара, Саалима и незнакомую женщину, которые посмотрели на меня, когда я приблизилась к ним. Я не сводила глаз с Саалима и чувствовала себя точно ахира на рассвете, которая задавалась вопросом о том, захочет ли мухами повторить прошлую ночь. Натянуто улыбнувшись, я подошла к нему. Он улыбнулся в ответ, но сделал это более воодушевленно, чем я. Я замедлила шаг, заметив что-то в его глазах. Что-то изменилось.

Саалим указал на женщину.

— Эмель, это Эдала, моя сестра. Именно она… помогла нам, помогла мне.

Что-то действительно изменилось.

Её улыбка была искренней.

— Рада познакомиться с тобой без камуфляжа.

Амир наполнил миску кашей и передал её мне. А затем повернулся к Эдале. По тому, как он посмотрел на неё, я поняла, что я прервала их.

— Дай мне свою карту, и я тебе покажу, — сказала Эдала, беря у Амира карту. — Пещера находится вот здесь.

Эдала указала на чёрное пятно.

— И ты думаешь, что Касым там? — спросил Тамам.

Он уставился на Эдалу, на её руки, лицо, на её скрещенные ноги.

— Если он и находится где-то в пустыне, то только там. Захара проводила много времени в этой пещере. Подозреваю, что именно там живут даркафы.

— Думаешь, что та женщина, что уехала с ним, и есть Захара? — спросил Тамам.

— Да.

Она бегло посмотрела на него, после чего отвернулась и откинула волосы назад.

Я столько всего пропустила. Я не притронулась к каше и смотрела на Эдалу так же внимательно, как Тамам, Нассар и Амир.

Я вспомнила изображение Эдалы в её комнате. И хотя эта женщина была старше, она выглядела точно так же. Она совершенно точно была королевских кровей. У неё были такие же высокие скулы, как у Саалима, только цвет кожи был темнее, как у хаяли.

— Эмель, — сказала Эдала, когда Саалим и Амир начали обсуждать путь к пещере. — Мы можем поговорить наедине?

Я последовала за Эдалой, и мы пошли мимо деревьев и домов, обмазанных речным илом, внутри которых семьи готовились к предстоящему дню.

— Я могу менять обличье, — сказала она, когда я попросила, чтобы она объяснила изменение своей внешности.

Когда мы отошли подальше от любопытных ушей, она добавила:

— Я си’ла

.

Си’ла? Раньше я не верила в их существование.

— А ты знаешь, кто ты? — спросила она меня.

— Я не понимаю.

— Магия, которую ты носишь с собой, ты знаешь о ней?

Несмотря на то, что я смотрела на землю и старалась переступать через каждую ветку, куст или корень, я все равно споткнулась.

— Ты про отметину Мазиры? — спросила я, обретя равновесие.

— Да. Это не просто отметка на коже. Сама богиня выбрала тебя, но я не знаю, почему. И поскольку ты носишь на себе эту отметину, ты можешь делать всё, что захочешь с помощью магии. Ты могла бы стать си’лой, как я. Или даже больше.

Её глаза засверкали, как у Альтасы, когда она пыталась уговорить меня начать обучение.

Я не хотела, чтобы она питала иллюзии насчёт того, что я испытываю интерес к магии.

— Я не желаю быть проводником непредсказуемой магии Мазиры.

— Си’ла не дёргает за ниточки изменчивых желаний Мазиры.

Она выглядела самодовольной.

— Я делаю с помощью магии всё, что захочу. Ты понимаешь разницу? Это не похоже на магию джинна.

Она сказала это так, словно знала, что я была с ней знакома.

— Ты говоришь как Альтаса. Она пыталась уговорить меня сделать то же самое.

— Альтаса.

— Знахарка из Алмулихи.

— Она владела магией? — сказала она с сомнением.

Я рассказала ей про сверчка.

Эдала пробормотала что-то себе под нос и провела рукой по волосам.

— Ты знаешь, что ещё дает тебе отметина Мазиры?