Сын сновидения

— Именно, — продолжил царь. — Их задача состояла в том, чтобы оплодотворить всех имевшихся в городе девственниц. Что они и исполнили с чувством долга и тем же рвением, которые вдохновляли их на бой. И задание было выполнено так хорошо, что через год родился многочисленный выводок младенцев. Но война вскоре кончилась, и все другие воины, вернувшись домой, постарались наверстать упущенное время, в результате чего народилась еще куча детишек. Однако когда они выросли, законнорожденные объявили, что рожденных незамужними нельзя считать гражданами Спарты, а нужно относиться ко всем ним как к ублюдкам. Возмущенная молодежь приготовилась к бунту, а во главе их встал сильный и пылкий юноша по имени Тарес. К несчастью для бунтовщиков, заговор был раскрыт, и всех их изгнали с родины. Тарес обратился к Дельфийскому оракулу, который указал им место в Италии, где они смогут основать свой город и жить в счастье и богатстве. Город был построен и существует по сей день — это Тарент, названный так в честь Тареса.

— Прекрасная история, — проговорила Клеопатра с налетом грусти в глазах, — но интересно, чего они хотят.

— Это выяснится, как только я выслушаю их, — сказал царь, вставая и целуя ее на прощанье. — А теперь позволь мне уйти и сделать распоряжения, чтобы гостей приняли с честью.

Маленькая тарентская флотилия отбыла через два дня, и, как только паруса скрылись за горизонтом, Александр Эпирский вернулся к жене в спальню.

Клеопатра приготовила ужин в своей благоухающей лилиями комнате и возлегла на пиршественное ложе в тонкой прозрачной льняной рубашке.

— И чего они хотят? — спросила она, как только муж возлег рядом.

— Они приезжали просить моей помощи и… предложить мне Италию.

Клеопатра ничего не сказала, но его улыбка омрачила ей настроение.

— Ты уезжаешь? — спросила она после долгого молчания.

— Да, — ответил царь. И в душе он чувствовал, что этот отъезд и война, а также, возможно, риск погибнуть в бою меньше тревожат его, чем тяготящая с каждым днем все больше и больше мысль, что у Клеопатры был кто-то еще и что, возможно, она все еще его помнит и даже любит.

— Это правда, что мой брат тоже собирается в поход?

— Да, на восток. Он идет на Азию.

— А ты отправляешься на запад, и я останусь одна.

Царь взял ее руку и долго ласкал.

— Послушай. Когда-то Александр был в этом дворце моим гостем, и ему приснился сон, который теперь я хочу рассказать тебе…

***

Парменион недоверчиво посмотрел Александру в глаза:

— Ты шутишь!

Александр положил руку ему на плечо:

— Никогда в жизни я не говорил так серьезно. Об этом мечтал мой отец, Филипп, об этом же мечтаю я. Выступаем с первыми весенними ветрами.

— Но, государь, — вмешался Антипатр, — ты не можешь вот так выступить.

— Почему?

— Да потому, что на войне может произойти все, что угодно, а у тебя нет ни жены, ни сына. Первым делом тебе нужно жениться и оставить наследника македонского трона.

Александр с улыбкой покачал головой:

— Даже не подумаю. Женитьба — долгая процедура. Нужно оценить все возможные кандидатуры на роль царицы, внимательно обсудить, какова должна быть избранница, а потом встретить резкую реакцию семей, которым будет отказано в брачных узах с троном. Кроме того, потребовалось бы подготовить свадьбу, составить список приглашенных, организовать церемонию; потом молодая супруга должна будет забеременеть, что не всегда получается быстро. А когда это произойдет, нет никакой уверенности, что родится мальчик. И если она все же родит мне сына, мне придется поступить, как Одиссею с Телемахом: я оставлю его в пеленках, чтобы неизвестно когда увидеть снова. Нет, нужно выступать как можно скорее, и мое решение непреклонно. Я вызвал вас не для разговоров о моей свадьбе, а для обсуждения моей экспедиции в Азию. Вы — две опоры моей власти, какими были для моего отца, и я хочу доверить вам самые ответственные роли; надеюсь, вы примете их.

— Ты знаешь нашу преданность тебе, государь, — заявил Парменион, который не мог заставить себя называть молодого царя по имени, — и мы будем подчиняться тебе, пока у нас остаются силы.

— Знаю, — сказал Александр, — и потому считаю, что мне повезло. Ты, Парменион, пойдешь со мной и получишь командование над всем войском, подчиняясь лишь монарху. Антипатр же останется в Македонии с полномочиями регента: только так я могу отправиться спокойно, уверенный, что оставляю трон под надежной охраной.

— Для меня это слишком большая честь, государь, — ответил Антипатр. — Тем более что в Пелле остается царица, твоя мать, и…