Сын Солнца (СИ)

Садясь на плот, Льюкюлья Майю был доволен. Как же все-таки надоели эти майя с их дурацкими порядками! Все у них не как у людей! Но наконец-то ему удалось вырваться из этой страны, и уже совсем скоро он окажется в родной Тауантинсуйу… С собой Льюкюлья Майю вез кипу с посланием для Сапа Инки, какое-то странное письмо, переданное для него же служившим майя белокожим чужаком письмо на странном материале, несколько голов разводимой майя птицы и ульев, а также нескольких выкупленных рабов, кого они с дядей посчитали ценными специалистами. Среди них были архитекторы, мастера, производившие бумагу или работавшие с птичьими перьями и… обычные крестьяне. Зачем, спросите, нужны были они, ведь в Тауантинсуйу есть много своих? Ну так ведь нужны люди, кто научит инкских льактайок руна*(54), как разводить завезенных животных. Кроме того, инки хорошо разбирались в ведение сельского хозяйства в горах и на прибрежных равнинах, но вот как организовать его в джунглях практически не имели представления. Потому большинство подвластных Сыну Солнца лесных племен с трудом могли обеспечить даже собственное пропитание, а уж о какой-то сдаче продовольствия на нужды государства и храмов не было и речи. Самим бы с голоду не помереть! И тут опыт майя мог показаться очень даже ценным… Больше всего во всем этом майя смущало то, что они везут в Тауантинсуйу людей из хоть, казалось бы, и достаточно развитой страны, но при этом абсолютных дикарей, поклоняющихся каким-то жутким кровожадным богам и практически не соблюдающих заповеди истинных богов, но ведь, как говорят старики, не так давно такое было и на землях значительной части Анд? Так что не стоит морочить голову на эту тему. А так как делать все равно было нечего - Льюкюлья Майю как-то незаметно для себя вдруг снова погрузился в воспоминания событий последних месяцев…

А, надо сказать, сделано за это время было не так уж и мало. Самым простым занятием, как и ожидалось, стало научить нескольких солдат майя стрельбе из ‘громовой трубы’. После нескольких пробных стрельб инкский артиллерист отобрал себе нескольких солдат, кто не побоялся ‘исторгавшего гром и молнии чудовища’ - и вскоре они уже вполне успешно могли стрелять из ‘громовой трубы’ - к огромной радости командовавшего чектамальскими войсками белокожего чужака. Тут, правда, выяснилось, что пороха было не так уж и много, и селитру для него можно было завезти лишь из Тауантинсуйу. Но тут внезапно подкинул идею белокожий чужак, сказав, что в его стране ее получают из навоза - вот только, к сожалению, точно не знал, как это делается. Тем не менее, вскоре, согнав рабов, чектамальцы принялись сооружать какие-то мерзко воняющие ямы, называемые селитряницами. ‘Ну да пусть стараются’, - мысленно усмехнулся тогда Льюкюлья Майю.

Одновременно с этим шли и попытки получить железо, но первое время ничего из этого не получалось. Как говорил присутствовавший в экспедиции кузнец, руда эта оказалась ‘некачественной’. Если ту, что добывали в горах Тауантинсуйу, достаточно было раздробить - и можно было выплавлять металл, то с этой, болотной, все оказалось куда сложнее. Чтобы получить что-то путное, ее приходилось предварительно обогащать - промывать, просеивать, обжигать и лишь потом делать из нее железо. Все это - как, впрочем, и сам процесс добычи, в ходе которого большими ковшами вычерпывали со дна болот смесь торфа, руды и ила - требовало и привлечения значительного количества дополнительной рабочей силы, требовало большее количество угля… Хотя, по правде говоря, в Тауантинсуйу тоже было не все так просто - но там добычу и транспортировку обеспечивало государство, а потому самим мастерам ломать голову над этим не приходилось. Как был там и тот же предварительный обжиг - вот только проводился он в больших шахтных печах и другими людьми. Однако, несмотря на все как технологические, так и организационные проблемы, в конечном счете кузнецу удалось-таки получить пригодный для обработки металл и, набрав учеников, он принялся учить этому делу майянских мастеров…