Сын Валленрода

Сколько их может находиться в этом пикапе? Гарнизон большой, и машина курсирует по этой дороге каждый понедельник, доставляет определенную сумму, необходимую на его содержание в течение целой недели. Скоро они пересчитают эти денежки. Пора бы немцам уже появиться: двум мотоциклам с колясками и пикапу с кассой. Возможно, будет горячо. В особенности это почувствуют они двое, ожидающие на шоссе. Им необходимо быть крайне внимательными, чтобы не поймать пулю от своих. Все должно произойти очень быстро, в считанные секунды. Главное, чтобы немцы остановились. Они мчатся всегда на большой скорости. Поэтому надо заблаговременно начать подавать сигналы. Музалев по-прежнему копается в моторе. Это даже забавно: бывший военнопленный облачен в немецкий мундир. Как же он ругался, надевая его. «Я — строевик, — жаловался он, — и никогда не участвовал в диверсиях».

Перистое облако заслонило на мгновение солнце. Неожиданно издалека послышался шум приближающегося автомобиля. Но оказалось, это не пикап, а какая-то другая машина с двумя унтер-офицерами. Они остановились, увидев на обочине грузовик. «Что случилось? Нужна помощь?» Станислав подошел к автомашине. Надо поскорее их отсюда сплавить. Каждую минуту могут появиться те, с деньгами. Тогда все осложнится.

Обе автомашины стоят капот к капоту, унтер-офицеры спрашивают того, кто ремонтирует. Музалев объясняется с ними, как немой, какими-то неопределенными жестами. Что-то надо говорить вместо него: «Слегка перегрелся двигатель». — «Перегрелся? На таком морозе? Наверное, отказало охлаждение». — «Да, к сожалению, но уже все исправили. Сейчас едем дальше». — «Счастливого пути!» — «Всего хорошего!» Уехали. Музалев вытирает пот с лица и чертыхается. Говорит, что дружеское общение с немцами не доставляет ему абсолютно никакой радости. Он чувствовал бы себя намного лучше там, за деревьями, с пулеметом.

Солнце снова показывается из-за тучи, ярко искрится снег, осыпающийся с деревьев. Едут. На этот раз пикап. Перед ним мотоцикл с коляской. Постепенно вырисовываются три куполообразные каски жандармов. Сзади эскортирует пикап второй мотоцикл. Немцы прут, пожалуй, со скоростью сто километров. Большой риск на таком скользком шоссе.

Пора выходить на середину дороги. Они уже совсем близко. Станислав поднял вверх руку. Стоп! Немцы притормаживают, но видно, что с неохотой. Остановились. Первый мотоцикл уже поравнялся со Станиславом. Его двигатель продолжает работать. «В чем дело? Нам нельзя останавливаться», — в голосе жандарма слышится гнев и раздражение. «Поворачивайте назад. Там дальше бандиты. Мы попали под их обстрел, продырявили систему охлаждения». Жандармы недоверчиво смотрят на Станислава: «Бандиты? Откуда здесь им взяться? Вам, видимо, померещилось. Мы не можем ехать обратно. Как-нибудь справимся». — «Как хотите, мое дело предупредить». Жандарм все же забеспокоился: «Это далеко отсюда?» — «Каких-нибудь два километра». — «Есть у них автоматическое оружие?» — «Есть». — «Вальтер, это, может быть, засада на наш автомобиль», — сказал жандарм, сидящий на заднем сиденье.

Неожиданно в их беседу вступают пулеметы системы Дегтярева. Разговаривающий со Станиславом жандарм слегка приподнялся на сиденье и опрокинулся на руль мотоцикла. Сидящий за его спиной немец повалился на бок и сполз на шоссе. На земле он выглядел так, словно неожиданно уснул в удобном глубоком кресле. Станислав отскочил за капот грузовика. Он уже не успел увидеть, что происходит со вторым мотоциклом. Но с ним также не могло произойти ничего неожиданного: жандармов ждала смерть. С той стороны не прозвучало ни единого выстрела. Наступила полная тишина, нарушаемая лишь работающим двигателем пикапа. Но и этот звук вскоре оборвался.

Из кабины выскочили два солдата с поднятыми вверх руками. В них уже никто не стрелял. Из леса спешили к шоссе партизаны. С колясок мотоциклов сняли пулеметы, из пикапа извлекли мешки с деньгами. Пленных немцев привязали к дереву. Музалев опустил наконец капот и сел за руль. Станислав в кабину рядом с ним. Партизаны — в грузовик с брезентовым верхом.

Когда автомобиль сворачивал в лес, на шоссе взметнулись ввысь три столба пламени. Это горели подожженные мотоциклы и пикап. Надо было как можно быстрее убраться с этого места.

Лесная дорога встретила их ухабами и заносами. С не смолкнувшим еще в ушах треском пулеметов. Станислав беспокойно вслушивался в тяжелое надрывное тарахтенье перегруженного двигателя. Да, сражаться в партизанском отряде — это самая нелегкая свобода из тех, которые он хотел бы обрести.

IX