Сын вечности

Гидра и феникс оказываются в одной клетке. Они замирают, глядя друг на друга. Гидра ревет, феникс скрежещет. Мне не нужно знать их языки, чтобы понимать, что оба в ужасе и готовы бороться за свою жизнь. Гидра бросается вперед, феникс взмывает вверх, выдыхая пламя. Толпа ревет, когда гидра начинает носиться по клетке, раскидывая песок и врезаясь в решетку. Она отскакивает от стенки и хвостом толщиной в ствол дерева сбивает феникса. Она уже готова его раздавить, когда у нее под брюхом вспыхивает огонь: феникс промахнулся мимо сердца на считаные дюймы. Я дрожу, гидра вопит в агонии и катится по песку, хотя пламя уже погасло.

– ЭМИЛЬ!

Айрис указывает на кого-то в переднем ряду. Это Стэнтон.

Я хочу убежать. Это первый раз, когда я вижу его после того дня, который все изменил. Стэнтон перепрыгивает через заграждение, к нему бросаются три охранника, он хватает двоих и сшибает их головами, третьего пинком отбрасывает в клетку. Если Стэнтон здесь, значит, и другие Кровавые чародеи тоже. Джун не видно. Я не знаю, тут ли оборотень. Может быть, это женщина, сидящая рядом со мной, или злобный мужик за спиной. Кто угодно. Атлас спускается с небес и порывом ветра пригвождает Стэнтона к клетке. Клетка трещит, гидра визжит, вырываясь наружу.

Появляется Джун, которая проходит сквозь клетку и открывает дверь изнутри. Мускулистая девица с рыжими кудрями и руками в ярких цветочных татуировках входит внутрь. Дион, Кровавая чародейка с кровью гидры и бывшая лучшая подруга Евы.

Я перепрыгиваю заграждение и бегу в клетку, кидаю огненную стрелу в Дион, но она уворачивается и включает суперскорость. Я воображал себя невероятно подготовленным после того, как попал в Уэсли на тренировке, но еле успеваю прикрыться, когда она бьет меня снизу. Гидра сходит с ума, когда мое пламя опаляет клетку, она почти дотягивается до Дион, но ее хватает Джун – и обе становятся неуязвимыми. Гидра скребет Дион и Джун в полнейшей агонии, а потом сдается.

Дверца клетки трясется – Айрис сражается со Стэнтоном. Она вбивает его в решетку, а потом наносит удар, от которого он еле уклоняется. Если бы он остался на месте, вместо лица у него была бы дыра. Кулак Айрис пробивает прутья решетки, орущая гидра прыгает на ломаную стенку и вылезает наружу.

Начинается хаос.

Все, кто радовался смерти тварей, теперь пытаются спасти собственную шкуру. Гидра несется прямо по людям, не разбирая направления. Я никого не хочу спасать, но не могу позволить гидре напасть на зрителей. Так я докажу, что Чароходы ни в чем не повинны. Я гонюсь за гидрой, не совсем понимая, как поймать ее без вреда, когда в нее бьет луч света.

На самом верху лестницы стоит белый темноволосый парень, вооруженный жезлом. Я его не узнаю, но он точно знает меня, потому что выпускает еще три заряда в мою сторону, пока жезл не разряжается. Я бегу к нему, он пинком отшвыривает меня на сиденье и прыгает в другую сторону. Гидра дышит, так что я вскакиваю и бросаю в парня стрелу за стрелой, стараясь не задеть посторонних. Я попадаю ему в плечо, он спотыкается и падает с лестницы, сбивая по пути других. В груде тел вспыхивает мутно-серый свет – этот парень оборотень. Я бегу в его сторону, однако не могу понять, кем он стал. Я хватаю за запястье какого-то старика, он в ужасе смотрит на меня – но, кто знает, вдруг он притворяется. И тут я замечаю убегающую женщину, которая держится за плечо. Вот он. Я бегу за ним, но останавливаюсь – кто-то истошно вопит.

Дион извивается на полу под ногой Марибель, ее кисть оторвана от запястья. Из культи бьет кровь. Марибель занесла над ней взрывную самоцветную гранату.

– Материализуйся, – говорит Марибель Джун, – иначе у нее не будет тела, чтобы регенерировать.

– Не убивай ее, – прошу я.

– Они все умрут в конце концов, – возражает Марибель.

Джун подходит ближе, и в глазах Марибель разгорается злоба. Мягкое сияние вокруг Джун угасает, Марибель бросается вперед, Джун метко пинает ее и выхватывает гранату из руки. Не успевает Джун бросить ее, как я кидаю огненную стрелу, и Джун падает в клетку. Граната выкатывается у нее из ладони.

– Хватай! – орет Марибель.

Я успеваю схватить Джун за руки и завернуть их ей за спину. Все это как-то неправильно. Дион истекает кровью, я держу Джун, но победа не должна быть такой тошнотворной. Сложно поверить, что на видео Брайтона героями покажемся мы.

Марибель выхватывает кинжал и подходит к Джун.

– Что скажешь о Блэкауте? – Джун не реагирует. Даже не вырывается. – Ничего? Прекрасно.

Я отвожу взгляд, пока Марибель наносит удар за ударом.

– Ты… убила… моих… родителей…

Марибель заносит кинжал, и я отпускаю Джун. Джун исчезает, и Марибель еле успевает остановиться, не всадив кинжал мне в сердце.

– Какого хрена!

– Я не могу убивать. Прости.

– Ты должен был просто держать ее!

– Извини, я…

– Она Кровавая чародейка, Эмиль, не невинная жертва! Если Джун еще кого-то убьет, это будет на твоей совести. – Марибель швыряет кинжал, падает на колени и запускает руки в волосы.