Сыны Дуба (ЛП)

Полагаю, мне не стоит удивляться, если моя младшая сестра окажется упрямой, сказал себе Дракен, учитывая, кто у нас родители.

Дракен взял весла. Миррима нарисовала на воде несколько рун, чтобы облегчить им путь, и Дракен начал грести.

Он чувствовал запах дыма от костров, готовящихся на воде, и, приблизившись к берегу, заметил большую деревню, возвышавшуюся на близлежащем холме; он был удивлен его размером. Он простирался на север и юг вдоль береговой линии, насколько он мог видеть.

В Интернуке всегда было избыток людей, — подумал он.

На рукавах залива зажглась пара маяков. Сами огни горели в кадильницах, которые держали статуи людей с головами быков, высеченными из белого камня. Свет костра сверкал на поверхности камня, окрашивая чудовищные статуи в оранжево-желтый цвет, так что их можно было увидеть издалека. Их рога, казалось, были покрыты золотом, они широко раскинулись и почти окружали костёр, словно кровавые короны.

Дракен вспомнил, как однажды слышал, что у каждого порта есть свой символ, свое изображение в устье залива, чтобы корабли, проходящие ночью, могли лучше ориентироваться.

Он знал, что слово вагр в старинном интернукском языке означало портвейн. Но он не мог подобрать слово, обозначающее быка.

Ты знаешь, где мы? — спросил Дракен.

Миррима покачала головой: нет.

Дракен направился при свете звезд к докам, натягивая плащ, чтобы скрыть лицо. Подходя ближе к деревне, он изучал каменистый пляж. Он не видел никаких обломков, как это было в Ландесфаллене.

Оказалось, что Интернук на самом деле немного поднялся, а не погрузился в море.

Какой позор, — подумал Дракен. Миру было бы лучше без варваров.

Он молча вплыл в залив, и вонь города стала сильнее. Он чувствовал запах рыбьих кишок и мертвых крабов, остатков дневного улова. Морские львы лаяли где-то среди скал вдоль берега, и это удивило его, учитывая склонность военачальников носить вареные тюленьи шкуры в качестве доспехов, когда они отправлялись на войну.

Огни сияли по всему городу — тусклые огни, от которых лишь желтела тонкая шкура, которую варвары использовали вместо окон. На темных улицах не было фонарей, как он мог бы увидеть в Мистаррии. Дома выглядели странно и широко раскинулись. На холме стояли огромные длинные дома; каждый представлял собой темную монолитную крепость, окруженную сорока или пятьдесят акрами сельскохозяйственных угодий. В длинном доме могут жить десятки семей.

Это заставило деревню казаться удивительной… пустынно, решил Дракен. Он был раскинут на обширной территории, и каждый длинный дом располагался на корточках, как небольшая крепость, остров в своей собственной дикой местности.

Никто не ходил по улицам, которые он мог видеть. Богатых путешественников с факелоносцами, как можно заметить в более цивилизованных странах, не было. Рядом с доками стояли чистые, светлые дома, но он не слышал, чтобы путешественники в гостиницах повышали голоса в песне.

Во всей деревне было неестественно тихо.

Это не легендарный Интернук, — подумал Дракен, — где военачальники пьют и играют в азартные игры долгими ночами, а их собак заставляют сражаться с медведями ради развлечения.

Он подъехал к причалу в свете звезд, вылез из лодки и низко надвинул на лицо капюшон. Его мать взяла на себя инициативу.

Они забрались на деревянные настилы, которые скрипели и дрожали под натиском мелких волн, и направились к крутому гребню, где можно было увидеть лестницу, ведущую в город.

В доках были пришвартованы сотни маленьких рыбацких лодок, и, проходя мимо одной из них, Миррима схватила пустой мешок, набитый веревкой, и перекинула его через спину, словно надеясь, что в темноте она может сойти за какую-нибудь рыбачку, приносящую ее улов домой из моря.

По крайней мере, с кошками эта уловка сработала. Дюжина голодных док-котов бросилась навстречу ей, высоко задрав хвосты и подергиваясь от волнения. Некоторые из них сладко мяукали, жаждя рыбы. Но когда Дракен взглянул на одного оранжевого кота в лунном свете, он увидел, что его морду царапали когти другие кошки, пока она не опухла и не изуродовалась. Один глаз был закрыт ранами на киске, и когда он мяукал, это звучало злобно и угрожающе, как будто он привык требовать рыбу, а не выпрашивать милостыню.

Миррима топнула ногой, прогоняя чудовищ, и поднялась по лестнице в город, держа Дракена за спиной. Они вышли из темноты на пустынную улицу и посмотрели в обе стороны. Холодный ветер внезапно ударил в спину Дракена, и он снова почувствовал, как странный холод пробежал по спине, словно прикосновение мертвеца.

Казалось, еще рано, когда улицы стали такими пустынными. Никто не шел по ним, ни одинокий человек.

Здесь живут моряки, — сказал себе Дракен. Вот почему улицы пустынны. Им нужно будет встать на рассвете, чтобы плыть по приливу.

Однако этот ответ его не полностью удовлетворил. Он видел доки на Судах Прилива в Мистаррии, где моряки гуляли круглосуточно.

Может быть, здесь небезопасно ходить по улицам ночью? — подумал он.

Миррима остановилась и заговорила дрожащим голосом. Это странно. Такое ощущение, что город опустел.