Сыны Дуба (ЛП)

Фаллион задал вопрос, от которого ему стало не по себе. — Значит, отец не мог убить локус. Поэтому он всегда был таким грустным?

Боренсон неловко отвернулся.

— Ты мог это видеть? — спросил Айом.

Даже когда он улыбался, — сказал Фэллион. Это было там, за его глазами.

Айоме кивнул. Пришло время истины, — подумала она. Она закусила губу и сказала: Твой отец пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти свой народ. Он променял роль отца на роль Короля Земли. Он любил тебя. Я не думаю, что ты сможешь понять, как сильно он тебя любил, до того дня, пока ты сам не станешь отцом. И просто смотреть на тебя ему было больно.

Он любил вас, мальчики, да, — согласился Боренсон. Но он отдал слишком много себя, пока ничего не осталось.

Иногда, — сказала Миррима, — мне кажется, что он считал себя неудачником.

Отказ? – спросил Фаллион. Но он был величайшим королем, который когда-либо жил! Все, кого Фаллион когда-либо встречал, отзывались о его отце с почтением.

Правда, — сказал Боренсон, — он спас мир в час нужды, но он отдал все ради этого единственного момента.

И в последующие годы ему удалось оставить непревзойденное наследие мира и процветания. Но я думаю, что он хотел для нас гораздо большего. Он знал, что как только он умрет, все рухнет. Все это обрушилось бы вокруг нас.

Чего еще он мог желать? – спросил Фаллион.

Он хотел радости, — сказал Айоме. Он хотел, чтобы его народ радовался. Он мог заглянуть в сердце хорошего человека, прекрасного ребенка и увидеть всю порядочность внутри, и он хотел, чтобы они обрели счастье, которого они заслуживали. Но он не мог им этого дать. Вы не можете сделать другого человека счастливым, даже если он того заслуживает.

Иоме пронзил его взглядом и сказал: Больше всего ему было больно, что он взял так много даров. Сотни людей отдали ему свою силу, грацию, выносливость, остроумие и зрение. Они сделали это из любви к своим семьям, из любви к своей стране. Но каждый из них пострадал за это, а твой отец так и не простил себя.

Он мог покончить с собой, — сказал Фаллион. Таким образом, он бы вернул пожертвования всем этим людям. Фэллиону было стыдно даже предложить эту идею. Это звучало так, как будто его отец был жадным и эгоистичным. Фаллион знал, что это не так.

— А ты бы хотел для него этого? — спросил Айом.

Фэллион покачал головой: нет.

Я бы тоже не стала, — сказала его мать. — Я уверен, что он тоже об этом думал. Он променял свою добродетель на власть. И как только он получил эту силу, он держался за нее до последнего, использовал ее, чтобы попытаться сделать мир более пригодным для жизни не для себя, а для тебя, меня и всех остальных.

Должно быть, это был трудный выбор, — сказал Фэллион, чувствуя некоторое разочарование в своем отце. Конечно, должен был быть лучший способ.

Боренсон пристально посмотрел на Фаллиона. За принятие силы приходится платить высокую цену. Твой отец знал это. Он брал пожертвования, но никогда не жаждал их.

— Фэллион, — сказал Айом. Есть кое-что, что тебе следует знать. Твой отец никогда не решался забрать все эти дары. Он был порядочным человеком и встретился бы с грабителями, имея только свои Силы Земли. Но я убедил его в обратном. Я уговорил его взять несколько пожертвований, и когда он отправился сражаться в Подземном мире, я попросил посредников в замке Сильварреста передать ему еще пожертвования против его воли. Я пошел на компромисс с его принципами, чтобы он смог победить разбойников. И я сделал это не один. Люди Хередона сделали это вместе со мной. Мы превратили его в чемпиона мира. Мы принесли его в жертву, потому что он был слишком благороден, чтобы сделать это сам. Иоме подавилась этими последними словами, потому что, принеся его в жертву, она потеряла любовь всей своей жизни.

Если я собираюсь стать королем, — сказал Фаллион, — разве мне не придется тоже получать пожертвования?

Боренсон вмешался, сказав: Не обязательно. Когда я был мальчиком, я думал, что было бы великим делом быть Рунным Лордом, носить боевой молот и обладать силой пяти человек и скоростью троих. Не было ничего в мире, чего бы я хотел больше, и со временем я завоевал эту честь. Но для меня это было таким же проклятием, Фаллион, как и для твоего отца. Я убил более двух тысяч человек на службе моего господина. Но если бы я мог повернуть время вспять, стать таким же ребенком, как ты, я бы взялся за плуг и никогда больше не надеялся бы на прикосновение силы.

Фэллион не знал, что на это сказать. Люди в замке Курм одновременно уважали и боялись Боренсона. Фаллион даже подозревал, что Боренсон хранит какую-то темную тайну. Но он был ошеломлен, узнав, сколько людей убил Боренсон.

— Я не понимаю, — сказал Фэллион. Как мне стать королем? Как я могу защитить других от Асгарота?

Чтобы руководить, не нужны силы, — сказала Миррима. Человек может руководить с мудростью и состраданием и без них. Короли делали это раньше. Даже в недавней истории некоторые лорды предпочитали жить без них. Вы можете рассмотреть этот путь.