Сыщик Вийт и его невероятные расследования

– Никто, ваше сиятельство! – степенно ответил Оссолин.

– Что ж, – задумчиво сказал себе под нос Вийт. – Члены семьи переодевались в своих комнатах. Кварта и Оссолин были на кухне, Яслуша колол дрова во дворе. В это время зала оставалась пустой. Кто угодно мог прошмыгнуть сюда незамеченным и положить письмо на столик для газет и перчаток! – сыщик почесал лоб. – В замке ещё кто-нибудь есть? – спросил он у старика. – Кроме тех, кто сейчас здесь находится?

– Нет, ваше благородие, – проскрипел Оссолин. – Я живу в доме один.

– Барон, кроме титула, имеет определённое звание в полиции и сопряжённое с ним положение в табели о рангах, – мягко произнесла Герда Эйриковна. – Его правильное титулование – «ваше высокоблагородие».

– Прошу прощения, ваше сиятельство, – склонил голову дворецкий. Потом повернулся к Вийту: – Прошу прощения, ваше высокоблагородие.

– Это пустое! – буркнул дедуктивист. – Боюсь тем не менее, что тот, кто положил письмо на столик, находится сейчас здесь, среди нас.

Воцарилась тишина. Все глядели друг на друга.

– Ну хорошо! – в сердцах воскликнул граф. – Мы оценили шутку! Признавайся, кто бы ты ни был, и мы все вместе посмеёмся! А потом, наконец, поужинаем!

– Ой! Ужин! – вскрикнула Кварта, всплеснула руками и стремительно бросилась на кухню. Уже в двери опомнилась, повернулась и поспешно сделала книксен. – Прошу меня извинить, ваше сиятельство!

– Конечно, конечно! – откликнулся граф.

– Ну что там ещё такое! – недовольно пробурчал Оссолин. Посмотрел на Петра-Михаила Сауловича: – Вы позволите, ваше сиятельство?

Хозяин дома кивнул, и дворецкий тоже скрылся на кухне.

– Значит, никто не признается? – спросил граф, обводя оставшихся суровым взглядом.

Все молчали.

– А почерк кто-нибудь узнаёт? – спросил детектив, забирая письмо у Фирса и передавая его графине-матери. – Манеру письма умышленно изменили, но что-то ведь неизбежно должно было проскользнуть – величина букв, какая-то определённая завитушка, нажим пера…

Старуха посмотрела на письмо и покачала головой.

– Нет, ничего на ум не приходит.

Она отдала послание невестке, и та тоже принялась его изучать.

На пороге кухни вырос Оссолин.

– Можно ли подавать закуски, ваше сиятельство? – торжественно спросил он.

Кварта, переходя от одного к другому, выкладывала на тарелки обливную ветчину, печёночную колбасу, холодную телятину, овощи, солёные грибы и гренки с анчоусным маслом. Дворецкий следил за кухаркой, лишь иногда отходя, чтобы наполнить чей-нибудь бокал.

– Нужно прикупить запасов, – проговорила Герда Эйриковна, разглядывая кусочек гриба на своей вилке. – Что ж мы сидим без зелени и сыра!

– Слушаюсь, ваше сиятельство, – ответствовал Оссолин.

– Да уж, закусывать каберне ветчиной!.. – покачал головой хозяин замка.

– А ты на каберне как раз и не налегай! – буркнула его жена.

– Но это же не коньяк! – с обидой в голосе ответил мужчина, опуская на стол пустой бокал. Оссолин немедленно приблизился с графином.

– Я не собираюсь тут есть зелень и сыр! – проскрипела старуха-мать. – Завтра же отсюда уеду! Чего ради сидеть на болотах? Мы уже знаем, что телеграмма ненастоящая, ждать смысла нет.

– Ты права, мама! – кивнул Мйончинский. – Мы все завтра вернёмся в город. Но питаться-то всё равно чем-то нужно!

– Интересно, когда было написано письмо Кина? – спросил Адам-Каетан Петрович. – В тексте указывается точное число людей в замке! Более того, упоминаются «гости», то есть вы, господа! – он обернулся к Вийту и Фирсу. – Но ведь о вашем приезде никому не было известно! Вы сами-то, барон, когда узнали, что будете здесь?

Ронислав Вакулович и его помощник переглянулись. Зависла неожиданная тишина, и головы одна за другой стали поворачиваться к Вийту.

– Мы выехали около четырёх, – нехотя ответил сыщик, явно подбирая слова.

– Вы кому-нибудь говорили?

Сыскной надзиратель покачал головой.

– Кин писал уже здесь, это же ясно! – воскликнул Адам-Каетан Петрович.

– Если так, то вся идея с этим… гм… посланием возникла спонтанно, – улыбнулся Вийт, преодолевая охватившее его смущение. – Тогда это действительно шутка. Ведь не будешь похищать людей без всякой подготовки!

– Ветрана знала о вашем приезде! – пробормотал граф. – Это ведь она вас пригласила!

Все посмотрели на барышню. Та подобралась.

– Ты кому-нибудь говорила? – спросил её отец.

– Никому… – пробормотала девушка. – То есть… Я хочу сказать…

– А вы разве о приглашении Вийта ничего не знали? – улыбнулась Герда Эйриковна свекрови.

– Я? – удивилась старуха. – С какой стати?

– Вы же собирались в дорогу вместе с Ветраной! А потом провели с ней в одном паромобиле несколько часов! Не могла же она вам не сказать, что пригласила Вийта!

Вновь воцарилось молчание. Старая женщина почему-то не торопилась отвечать. Граф, не понимая, чем вызвана пауза, удивлённо смотрел на мать.

Раздался звук отодвигаемого стула, и все головы повернулись в другую сторону.

Молодая графиня медленно поднялась на ноги.

– Я… – произнесла она. – Я…

– Что? – непонимающе пробормотал хозяин замка.

– Я не ехала в паровом экипаже бабушки, – наконец выдавила из себя барышня. – Я ехала с Вийтом.