Сыворотка правды

Хафиз смолк. Становилось все холоднее… Холод проникал в тело снаружи, вместе с ночным воздухом, через каменные стены окопчика, отовсюду… Через некоторое время Хафиз вздохнул и согласился:

— Вы правы, так и есть.

— То-то и оно. Используя погоны, вытеснили конкурента, отчитались перед начальством об удачной операции. А сами заняли свободное место! А потом морочите всем голову байками о нерешаемости проблемы распространения наркоты…

— Это ведь не только у вас. В Штатах — то же самое.

— Уж мне-то не лгите. Они за несколько лет в два раза потребление наркотиков снизили.

Мы замолчали.

— Вот видите, Хафиз, а вы мне что-то о «предательстве» заливали, — припомнила я старый разговор.

— Это другое! — вспылил Хафиз, и я подумала, что, может быть, действие скополамина еще как-то продолжается… Ну, не знаю, может быть, вторичный выброс через печень? Уж очень он разговорчив… — Это другое! — повторил Хафиз.

— Что — другое? Вы не посчитали за грех ввезти в свою страну тридцать пять тонн героина, чтобы переправить его к нам, и при этом считаете нас предателями! Я правильно все поняла?

— Мы не предавали вас, — с чувством сказал Хафиз. — А вот вы… вы бросили нас один на один с этой ни на что не способной властью!

Я пожала плечами.

— А потом пошло оружие! Вы знаете, что может натворить человек с автоматом в маленькой, аллахом забытой деревне? — жарко спросил он. — Нет, вы не знаете! Когда в мою деревню вернулись из города эти сопляки, первое, что они сделали, — убили старейшину!

— Верю, — легко согласилась я.

— Я знал, что вы не поймете. Вы так и не воплотили в жизнь лозунг равноправия для народов. В Таджикистане до сих пор есть деревни, где нет света. А потом пошло оружие.

— Не мы вам его поставляли.

— Но это ваше оружие! И мне без разницы, как оно пришло — через Кубу или через Китай! Представьте на минуту вашу любимую Россию, только тринадцатого века.

— Ну…

— А теперь представьте, что ублюдок, которого община с позором изгнала, скажем, за изнасилование или поджог, возвратился назад с автоматом! Представили?

Я покачала головой: до меня начало доходить.

— Да, страшненькая картина… Согласна. А какое отношение…

— Подождите. Я еще не все сказал. Так — везде! В Африке, в Азии — везде, куда вы поставляли свои «калашниковы»! Вы понимаете?! Везде! Пусть полуфеодальная, но законная власть свергнута или загнана в столицу, а по деревням ходят подонки с — вашими! — автоматами!

— Для нас это — обычный товар. И мы не можем отвечать за последствия, если законная власть не может удержать оружие в своих руках.

— А для нас героин — нормальный товар! И мы тоже не отвечаем за последствия, если у вас не все в порядке с головой! — закричал Хафиз.

В окопчике воцарилась мертвая тишина. Так оно и было. Мы вам — оружие; вы нам — героин, и никто ни за что не отвечает… Дружеские взаимные услуги тех, кто рвется к власти по разные стороны государственных границ. Я вдруг вспомнила что-то из далекого-далекого детства про плохих англичан, которые, уходя из бывшей колонии и желая оставить после себя пепелище, просто вооружили противоборствующие племена…

— Уже рассвет, — первым прервал тишину Хафиз. — Скоро все разрешится. — Он немного помолчал. — Вы умеете управлять вертолетом?

Я кивнула.

— Высадите меня неподалеку? У меня ведь семья здесь…

— Высажу, — пообещала я.

Верхушку каменной гряды напротив уже позолотило солнце, и я зачарованно смотрела на огненное великолепие таджикских гор. Да, скоро все разрешится. Я не знала как, но я чувствовала, что еще немного, и моя последняя битва на этой холодной, неуютной земле состоится. Послышался легкий гул, и я подняла свой «АКМ» и передернула затвор — это мог быть только вертолет. Я оглянулась на Хафиза, и он утвердительно кивнул головой. А через три-четыре минуты прямо напротив нас, буквально в пятнадцати метрах приземлилась тяжелая боевая машина.

Я впилась глазами в зеленую «стрекозу». Дверь открылась, и из нее посыпались «коммандос» — в одинаковом камуфляже, одинаковых армейских ботинках, с одинаковой оснасткой.

«Один, второй, третий, — считала я. — Сколько их будет? Лишь бы не оставили у вертолета пост. Могли и оставить… Восемь, — закончила я счет, когда солдаты перестали сыпаться из зеленой „стрекозы“.»

— Не торопись, — положил мне руку на плечо Хафиз. — Сейчас еще один выйдет — главный.

Но из вертолета вышли двое.

— А это кто? — удивился Хафиз. — Я его не знаю.

Двое постояли возле вертолета, пока солдаты не ворвались во двор, и, получив сообщение по рации, направились в ту же сторону.

Едва они скрылись за углом глинобитной стены, Хафиз нажал кнопку. Раздался залп, и над домом повисло ядовито-желтое облако.

— Пора! — крикнул Хафиз и, подхватив мои сидоры и свою винтовку, помчался к вертолету. Я последовала за ним.