Сыворотка счастья

– Минуточку! Вчера вы утверждали, что вашему дяде стало плохо просто от созерцания торта из нашей кондитерской. А сегодня вы уже утверждаете, что мы отравили вашего дядю.

– Я не говорю, что это сделали именно вы. Это мог сделать заказчик. Поэтому мне и важно знать его имя.

– А я не могу вам помочь.

– Не знаете, для кого пекли торт?

– Нет.

– Полно! Давайте решим этот вопрос без привлечения полиции. Ну, к чему вам огласка и шумиха? Если станет известно, что от ваших тортов люди мрут словно мухи, вы рискуете потерять многих клиентов. Оплачивали торт наличными?

– Нет.

– Картой? Скажите, кто владелец!

Но Амелия уже приняла какое-то решение.

– Вот что… Уходите, молодой человек!

– Уже сегодня вами будет интересоваться Следственный комитет.

– Хоть прокуратура!

– Ждите, сегодня к вам придет следователь.

– Хоть десять!

И Амелия решительно повернулась и ушла в служебные помещения, захлопнув за собой дверь. Она явно не испугалась, и это удивило Сашу. Редко ему приходилось встречаться с людьми, которые при упоминании о полиции и следствии вели бы себя столь же невозмутимо. Покровители у нее, что ли? Тогда с дамочкой будет трудненько договориться даже Грибкову.

В этот момент в зал вышла кондитерша, которая вынесла поднос с эклерами. Она посмотрела на Сашу и сделала какое-то странное движение головой. Саша с недоумением уставился на нее. Но кондитерша повторила кивок. Значит, не показалось. И куда она его зовет? Не иначе как к служебному входу.

Саша обогнул дом, в котором располагалась кондитерская «У Амелии». Там во дворе его уже ждала кондитерша, которая деловито прикуривала сигарету.

– Пять тыщ! – сообщила она Саше, не здороваясь и даже не глядя на него.

– Что?

– Тупой, что ли? Говорю, плати пять тысяч, и я скажу тебе, кто заказывал твой торт.

– Он не мой.

– Теряем время, – предупредила его кондитерша. – Перекур у нас десять минут. Три из них уже прошли.

Саша поспешно достал смартфон. Когда перевод денег был благополучно завершен, кондитерша кивнула.

– Годится.

И сунула ему в руку листок бумаги.

– Это список денежных переводов. Твой торт под артикулом 208\12.

Она затушила сигарету, повернулась и ушла, не прощаясь и по-прежнему не глядя на Сашу. Тот поспешил в машину, и уже там, в спокойной обстановке рассмотрел то, что ему удалось приобрести. Кондитерша не стала долго копаться в компьютере, возможно, боялась, что ее засекут. И потому она сделала распечатку продаж сразу за три последних дня. Насколько мог видеть Саша, голубой торт не пользовался особой популярностью, его заказали лишь однажды. Но если он надеялся, что в графе заказчика увидит имя Семена Барчукова, то увы, этого не произошло. Имя заказчика было совсем другим.

– Федор Степанович К. Хм! И кто же это такой?

Ответа у него на этот вопрос не было. От нечего делать Саша стал рассматривать список дальше. И неожиданно обнаружил, что все тот же Федор Степанович сделал в тот же день еще одну покупку.

– Торт с артикулом 112/3. М-м-м… знакомые цифры. Да ведь это же тот самый розовый «безобразник», который я притащил дяде! Ну да! Это его артикул!

Теперь Саше еще сильней хотелось познакомиться с этим Федором Степановичем, который в один и тот же день заказал два торта, столь разных по стилю и исполнению. Розовый торт, насколько мог судить Саша, за последние три дня также был заказан всего один раз. И сделал это все тот же Федор Степанович К.

Но это был еще не конец удивительным совпадениям. В списке оплаченных Федором Степановичем покупок значился еще набор пирожных из безе и белкового крема. Точно такие пирожные стояли в спальне у почившей старушки – бабушки Катерины.

– Нелепица какая-то! Если этот Федор Степанович заказал голубой торт, то он явно был на празднике у девяностолетней юбилярши. И, увидев розовое непотребство, которое ей приволокли по ошибке, должен был узнать в нем второй свой заказ. Почему же он не признался, что розовый торт его? Постеснялся бабушки? Не хотел светиться перед гостями? Но почему ко мне потихоньку потом не подошел? Нет, я решительно ничего не понимаю!

Из кондитерской Саша уезжал со смутным чувством тревоги оттого, что сделал там далеко не все, что мог и что ему было нужно. Путаница с тортами продолжала отчего-то смущать Сашу. Он чувствовал, что за ней кроется нечто очень важное для расследования. Но эта противная упрямая кондитерша Амелия явно знала что-то такое про Федора Степановича, что заставляло ее держаться столь дерзко с сыщиком. И все же, будь она поразговорчивей, Саша мог бы разжиться полезной информацией уже прямо сегодня.

– Но нет так нет. Отложим этот разговор на другое время. А сейчас… Пожалуй, сначала мне нужно поговорить с самим дядей Колей. Пусть пока что не удалось установить связи между отравленным тортом и Семеном Барчуковым, но что-то дядя Коля мне про этого Барчукова все равно недоговаривает. Такое стремление быть ближе к дяде Коле несвойственно просто бывшему коллеге.