Сыворотка счастья

Лица пленников исказились от отчаяния. Казалось, что они вот-вот заплачут. Но этого не случилось.

Вместо того чтобы зарыдать, дяди повернулись друг к другу и закричали на два голоса:

– Это ты виноват!

– Нет, ты!

– Вечно ты свой язык распускаешь!

– Болтаешь направо и налево о чем надо и не надо!

– Трепло старое!

– Брехун!

Высказавшись, дяди вновь повернулись к гостям.

– Если вы сами, то как вы нашли это место?

– Нас Герман сюда привел.

– И кто это с вами?

– Это как раз Герман и есть. Он раньше работал на Прохора Степановича в этой самой лаборатории.

Барчуков нахмурился.

– Значит, это тебя, молодой человек, мы должны благодарить за то, что с нами случилось.

– А что с вами случилось? – с жадностью перебил его Саша.

– Да, дядя, – поддержала его Лиственница, – что тут происходит? Ты это знаешь?

Барчуков тяжело вздохнул и присел в своей клетке. Точно так же и дядя Коля последовал его примеру. Теперь можно было разглядеть, что у каждого из дядей имеется своя индивидуальная клеточка, в которой имеются лежанка и столик, на котором стоит бутылка воды. Больше в клетках не было ничего. Но сам факт того, что живых людей держат в запертых клетках, многое говорил о порядках, царящих в этом месте.

– Я не помню, как меня сюда привезли, – сказал дядя Коля. – Вообще ничего не помню. Выпил чаю, а потом в памяти полный провал.

– Чаю? – переспросил Саша и вперил пристальный взгляд в Барчукова.

Тот поспешил отвести глаза в сторону. И Саша понял, что презентованный дяде Коле чай и впрямь был с начинкой. И если наивная глупенькая Лиственница могла и не знать о том, что это за «чаек», то ее дядя был очень даже хорошо осведомлен об особых свойствах сего напитка. Он прекрасно знал, к каким последствиям приведет его употребление. И очень может быть, что добивался именно такой реакции, какая и последовала.

А дядя Коля тем временем закончил свою печальную речь:

– Очнулся я уже тут, в этом месте. Ничего не помню. Уверен, что это все он виноват! Его происки!

Но Барчуков, которому были предъявлены эти обвинения, в ответ лишь огрызнулся:

– Тогда сам-то я что тут делаю?

– Откуда я знаю? Может, тебя специально ко мне подсадили, чтобы ты у меня все выведал.

– Да что там у тебя выведывать? Что ты знаешь?

– А ты знаешь? Знаешь, почему мы тут?

Барчуков помрачнел:

– Догадываюсь.

– Дядечка Сенечка, – взмолилась Лиственница, – нам-то объясните! А то мы прямо не знали, что и делать. Искали вас, искали, нашли, а вы вроде бы и не рады этому!

– Девочка моя, если бы ты знала, в каком опасном месте ты оказалась по моей вине, то сама бы первая прокляла меня! Мы же с Колей единственные, кто выжил после проклятого эксперимента. Я думал, что обойдется, а нет! Оказывается, они за нами все это время следили. И когда пришло время, схватили и привезли сюда.

– Это же вы похитили дядю Колю из больницы! – возмутился Саша. – А перед этим вы же его туда и упекли!

– Я не упек! Я спасал!

– Интересно!

– Дай ему сказать! – воскликнула Лиственница.

– Не нужно плохо обо мне думать, – попросил Барчуков. – Да, я не всегда поступал правильно, но я действительно хотел спасти Колю. Только у меня ничего не получилось.

– А чай ему зачем подсунули с отравой? – закричал Саша. – Он же после него как сумасшедший сделался! Из окна вещи разные кидал. Борщ вылил, который тетя Таня им на обед сварила.

– Я?! – ахнул дядя Коля.

– Вместе с кастрюлей его вышвырнул!

– Боже!

– В пожарных попал.

– Кошмар!

– А еще кисель на них вылил!

– Мой любимый черничный кисель! – воскликнул дядя Коля. – Тогда я точно был в помрачении рассудка.

– О том и речь, дядя! А виноват во всем твой приятель, Барчуков. Это все он подстроил.

– Так я и знал, что без тебя дело не обошлось! Упырь!

– Вы в психушку моего дядю зачем засунули?

Но Барчуков не смутился от их нападок.

– Я хотел спасти Колю! Знал, что добром он со мной не поедет, сопротивляться будет. Не доверял он мне почему-то, хотя я всегда только о других людях и пекся. Вот и придумал сначала его в дурку запихнуть, а оттуда уже забрать.

Выглядело это объяснение как-то слишком уж неправдоподобно.

И Саша спросил:

– А квартиру Лиственницы и ее родителей кто поджег? Не вы ли, случаем?

– Я!

– Дядя!

– Мне пришлось это сделать, – развел руками Барчуков. – Я должен был замести следы. Должен был укрыть своих родных, потому что, если бы ОНИ их нашли, то смогли бы меня шантажировать. Поэтому, прежде чем отправиться на дело спасения моего друга Коли, я должен был убедиться, что близкие мне люди находятся в безопасности. Я вывез их на съемную квартиру, о существовании которой ОНИ не могли знать. А потом поджег квартиру брата. Надеялся, что огонь собьет ИХ со следа моей семьи.

И снова в искренность слов Барчукова слабо верилось. Так показалось всем, кроме Лиственницы.

Она обвела всех торжествующим взглядом и воскликнула:

– Теперь вы убедились? Мой дядя Сеня ни в чем не виноват! Он превосходный человек! И самый любимый дядя!

– Девочка моя, – расчувствовался Барчуков. – Иди сюда, я тебя обниму.

Лиственница с радостью кинулась к нему, и они обнялись.

– Но, дядя, почему вас тут держат в клетке?