Читаем Т.1. Избранная лирика. Груди Тиресия. Гниющий чародей полностью

Птица прядущая взад и вперед свой полет{43}Тихая птица с гнездом в облакахТам среди горних высот где земля серебрится звездойВеко второе прикрой ибо чуть встрепенешься как светМожет тебя ослепитьЯ твой близнец но бледней и темнейБлеклый туман затемняющий свет фонарейЧья-то ладонь что внезапно ложится на векиСвод отделяющий свет от любого из васТак вот и я улечу озаренный в пучину тенейПуть вычисляя по взглядам возлюбленных звездПтица прядущая взад и вперед свой полетТихая птица с гнездом в облакахТам среди горних высот там где память моя                                        серебрится звездойВеко второе прикройНе потому что земля или солнце раскинут
                                                        слепящие сетиА потому что иной разгорается светТак что однажды он станет единственным светом                                                                                на светеЭто однаждыОднажды себя поджидаяГоворил я себе ну давай же ГийомПриходи и поможешь узнать мне себя самогоМне познавшему прочихДля чего существуют все главные чувства                                                            и несколько прочихМне достаточно просто увидеть стопу чтобы мог                                                                  воссоздать я толпуЛишь движенье стопы да один волосок с головыБудь я врач я бы только взглянул на язык пациентаБудь пророк мне хватило бы только взглянуть на дитяНа суда корабельщиков на чернила собратьев моихНа монетку слепого на пальцы немого
На письмо человека которому минуло двадцатьИбо мне интересней словарь а не почеркМне достаточно запаха воска в церквяхИли ряски речной в городахИ в садах аромата цветовО Корнелий Агриппа{44} довольно мне запаха псины                                                                на улицах КельнаЧтобы с точностью мог описать я сограждан твоихИх волхвов и стоических спутниц Урсулы {45}Побудивших тебя по ошибке всех женщин воспеть{46}Мне достаточно лавра отведать чтоб сразу понять                                                  что люблю и над чем насмехаюсь{47}Прикоснуться к одежде и сразу узнатьНе мерзляк ли ее обладательДа я знаю людейМне достаточно шума шаговЧтобы я наперед указал их дорогу
Всех ушедших хватило бы мне чтоб уверовать в правоВсех других воскрешатьТак однажды себя поджидаяГоворил я себе ну давай же ГийомПриходи ибо шли все кого я люблю шли как стих                                                                     за стихомВсе помимо меняШли покрытые тиной гиганты подводные шли по                                                                            своим городамЧьи высокие башни подобны встающим из вод                                                                                островамА прозрачность и ясность бездонных морейБились в сердце моем были кровью моейСледом тысячи белых племен на земле объявилисьШли мужчины у каждого роза в рукеИ с тех пор говорю я на их языкеНа котором они говорить сговорились в путиШествие шло но себя я не мог в нем найти
Все кто не были мной все помимо меняПриносили с собой по частице меняШаг за шагом меня возводили как башню возносятА народ прибывал и являлся я день ото дняСотворенный из тел претворенный из дел человечьихПрошли времена Ушли племена И меня создавшие                                                                             богиЯ тоже лишь миг только малый шаг по этой общей                                                                                      дорогеИ взгляд отводя от той пустоты что ждет в грядущей                                                                                     судьбеВсе больше прошлого нахожу и больше всего в себеНичто не мертво кроме того чего еще нет на светеРядом с бесцветным будущим днем минувший                                                                     в цвету и в цветеИ не имеет формы все то чего еще нет в быломКогда совершенство было трудом и стало его плодом
Перейти на страницу:

Все книги серии Аполлинер, Гийом. Собрание сочинений в трех томах

Т.1. Избранная лирика. Груди Тиресия. Гниющий чародей
Т.1. Избранная лирика. Груди Тиресия. Гниющий чародей

Гийом Аполлинер (1880–1918) — одно из самых значительных имен в истории европейской литературы Завершив классический период французской поэзии, он открыл горизонты «нового лирического сознания». Его поэтический «Бестиарий» (1911), книги «Алкоголи» (1913) и «Каллиграммы» (1918) во многом определили пути дальнейшего развития и бытования поэзии. Впервые выходящее в России трехтомное Собрание сочинений Аполлинера выносит на суд читателя блестящие образцы его лирики.В первый том Собрания сочинений вошли поэтические сборники автора, притча «Гниющий чародей» (1909), представлен театр Аполлинера его знаменитой пьесой «Груди Тиресия» (1917), в предисловии к которой впервые появилось слово «сюрреализм», подхваченное ближайшими последователями поэта.

Гийом Аполлинер

Драматургия / Поэзия / Проза / Классическая проза / Стихи и поэзия
Т. 2.  Ересиарх и К°. Убиенный поэт
Т. 2. Ересиарх и К°. Убиенный поэт

Гийом Аполлинер (1880–1918) — одно из самых значительных имен в истории европейской литературы. Завершив классический период французской поэзии, он открыл горизонты «нового лирического сознания». Блестящий прозаик, теоретик искусства, историк литературы, критик, журналист, драматург — каждая область его творчества стала достоянием культуры XX века.Впервые выходящее трехтомное Собрание сочинений Аполлинера представляет на суд читателя не только избранную лирику Гийома Аполлинера, но прежде всего полный перевод его прозаических сборников «Ересиарх и Кº» (1910) и «Убиенный поэт» (1916) — книг, в которых Аполлинер выступает предвестником главных жанров европейской прозы нашего времени. Аполлинер-прозаик находится в центре традиции, идущей от Гофмана и Эдгара По к Марселю Эме и Пьеру Булю.Во второй том Собрания сочинений вошли сборники рассказов «Ересиарх и Кº» и «Убиенный поэт».

Гийом Аполлинер

Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

Божий мир
Божий мир

В книгу «Божий мир» сибирского писателя Александра Донских вошли повести и рассказы, отражающие перепутья XX века – века сумбурного, яростного, порой страшного, о котором вроде бы так много и нередко красочно, высокохудожественно уже произнесено, но, оказывается, ещё и ещё хочется и нужно говорить. Потому что век тот прошёлся железом войн, ненависти, всевозможных реформ и перестроек по судьбам миллионов людей, и судьба каждого из них – отдельная и уникальная история, схожая и не схожая с миллионами других. В сложнейшие коллизии советской и российской действительности автор не только заглядывает, как в глубокий колодец или пропасть, но пытается понять, куда движется Россия и что ждёт её впереди.В повести «Божий мир» – судьба в полвека простой русской женщины, её родителей, детей и мужа. Пожилая героиня-рассказчица говорит своей молодой слушательнице о вынесенном уроке жизни: «Как бы нас ни мучили и ни казнили, а людей хороших всё одно не убывает на русской земле. Верь, Катенька, в людей, как бы тяжко тебе ни было…»Повесть «Солнце всегда взойдёт» – о детстве, о взрослении, о семье. Повесть «Над вечным покоем» – о становлении личности. Многокрасочная череда событий, происшествий, в которые вольно или невольно втянут герой. Он, отрок, юноша, хочет быть взрослым, самостоятельным, хочет жить по своим правилам. Но жизнь зачастую коварна и немилосердна.

Александр Сергеевич Донских , Гасан Санчинский

Драматургия / Современная русская и зарубежная проза