Т. 2. Ересиарх и К°. Убиенный поэт

В этот миг колокол зазвонил к обедне, и на площади появилась Мара под руку со старым Тенсо. Рядом с ними шагали свиноторговец Банди, гордый и важный, и пригожий парень, тот, что окликнул Омера на лугу. Они вошли в церковь, которую вскоре заполнили все жители деревни, принаряженные по-воскресному. Мужчины, по обычаю, расположились по одну сторону нефа, а женщины — по другую. Пришел и Омер с несколькими товарищами. Мара приметила его в глубине церкви и обратила внимание на то, что он богато одет. Потом она увидала, как он с друзьями уходит из церкви. Началась обедня.

Когда стали читать Евангелие, все встали. Внезапно маленькая дверка, возле которой стояла Мара, отворилась, пропустила Омера, тот схватил в охапку девушку и в мгновение ока исчез. Женщины завизжали и бросились к мужчинам, те разразились грозными ругательствами. Старый Тенсо и несколько молодых парней, в том числе Банди, устремились к выходу, рассчитывая перехватить похитителей. Но старый священник в алтаре обернулся к ним и крикнул:

— Остановитесь, язычники! Остановитесь!

Слыша голос пастыря, мужчины остановились в нерешительности. Вышел только старый Тенсо. Священник продолжал:

— Ах вы, язычники! Хотите пропустить обедню оттого только, что какой-то парень похитил девушку, на которой хочет жениться?

Прихожане зароптали. Священник повысил голос:

— Разве «отмыка» — не наш народный обычай?

Послышались возгласы одобрения, и все снова разошлись по своим местам; священник между тем продолжал:

— Как вы вернее спасете ваши души — гоняясь за «отмыкарями» или слушая обедню? Омер с друзьями ушли с обедни — это их дело, им и ответ держать. А вы-то что, хотите, чтобы ваш пастырь доканчивал службу перед одними женщинами? Ах вы, грешники, Сатана изобрел новую хитрость, чтобы ввести вас в смертный грех! Сегодня я не стану читать вам другой проповеди. Вверьте себя Богу и покайтесь. Да снизойдет на вас благодать.

— Аминь! — подхватила надтреснутым голосом старая бабка по прозвищу Венгерский Крест.

Священник отвернулся и среди назидательного молчания продолжал читать Евангелие. Скоро в церковь вернулся, охая, старый Тенсо. Женщины встретили его возвращение приглушенными смешками.

* * *

После обедни люди кучками разбрелись по площади перед церковью. Старая бабка Венгерский Крест защищала Омера, упирая на то, что «отмыка» — свершившийся факт, и Тенсо должен с этим смириться. Девушки называли Омера героем. Парни ему завидовали, в одно слово твердя, что Мара — красотка каких мало. Банди и еще несколько парней отправились на поиски убежища «отмыкарей».

Старый Тенсо после обедни наведался в ризницу. Священник снимал воскресное облачение. Видя входящего Тенсо, он рассмеялся. Крестьянин сказал ему с хитрым видом:

— Это вы, отец мой, подсказали Омеру насчет похищения. Я-то знаю. Вам милы старинные правила. А мне милей новые, за которые заступятся жандармы, и Мара ко мне вернется живая или мертвая.

Священник улыбнулся.

— Ты неправ, Тенсо. Первую свою жену, ту, с которой ты будешь на Небесах, — если только ты на них попадешь — ты добыл «отмыкой».

— Господь спаси ее душу, — отозвался Тенсо, — тогда я поступил дурно.

— Ладно, — возразил священник. — Но, как тебе известно, в руках у парня девушка не остается нетронутой. Что ты будешь делать с беременной дочкой? Никто не возьмет ее замуж, ни здесь, ни в городе. А с ребеночком, который родится, что ты будешь делать? А потом, Омер не противен Маре, что бы там она ни болтала. Мне она призналась, что он ей по сердцу, да только втемяшилось ей найти мужа в городе и стать дамой. Завтра Мара будет без памяти любить своего Омера. И уж никак не откажется пойти с ним под венец. Ты богат — пожени молодых людей, а потом купи им лавку в городе. Тогда Мара станет дамой и ее желание исполнится. Хоть ради спасения души вспомни собственную молодость. Не презирай «отмыки» — священного обычая нашего племени.

Старый Тенсо помялся, покашлял, а потом как разрыдается, приговаривая сквозь слезы и стоны:

— Ох, верно… «отмыка»… «отмыка»… Первая моя женка, моя Ниера… Марина мамаша… Дай-то Бог, чтобы моя Ниера была со мной… на Небе… Ох, надо бы их поженить… Хорошая свадьба будет…

И священник проводил Тенсо до церковных ворот, говоря:

— Да, это будет прекрасная свадьба! Наряды для жениха и невесты уже готовы. Ты потом сам будешь доволен, старый Тенсо, что твоя дочка замужем за человеком твоего роду-племени. Придет время, Господь призовет тебя к себе, упокоишься с миром, и на твоей могилке вырастет розмарин, и внуки, тоже твоего роду-племени, придут к тебе помолиться.

На площадь вышли цыгане, поигрывая на гитаре. Девушки и парни плясали коло, и старая бабка Венгерский Крест пританцовывала вместе с ними.

Плясуны пели:

Пожени-ка молодых, пожени-ка:Забрюхатела девка — на то и отмыка.Пожени поскорей или дочку убей…

Старый Тенсо мгновение смотрел на коло, а потом как ни в чем не бывало сам вступил в хоровод. И пошел вприскочку, распевая:

Пожени-ка молодых, пожени-ка…