Т-34. Крепость на колесах

Вообще, их стремительный эстонец и впрямь успел достаточно много. Помимо эвакуации бронепоезда, состава обеспечения и, очевидно для полноты ощущений, генеральского поезда, он учинил диверсию на железной дороге сразу за станцией. Попросту говоря, подогнал на подходящий мост дрезину с полутонной тротила, да и рванул ее аккурат посередине. Недостаток мастерства с лихвой компенсировался мощностью заряда. Взрыв получился такой, что в соседней деревне у половины домов вышибло стекла, а в эпицентре сразу два пролета рухнули в реку. Теперь между свернутыми в спирали металлическими балками и кусками бетона весом от нескольких граммов до пары тонн шумно бурлила вода, и немецким саперам предстояло решить крайне важную задачу. Проще говоря, в темпе вальса восстановить мост, который и в мирное-то время не один год строился. Учитывая же, что для полноты ощущений Ильвес рванул еще три моста, поменьше и поплоше, задача выстраивалась с инженерной точки зрения крайне интересная.

Пока доморощенные саперы развлекались на вражеских коммуникациях, остальные тоже времени даром не теряли. Поезда были загнаны в самый конец никому не интересной недостроенной ветки, где их тщательнейшим образом замаскировали. Больше всего все три состава напоминали сейчас небольшой лесок, так густо на них были навешаны ветки и даже целые древесные стволы. Конечно, наземную разведку подобным не обмануть, но с самолета разглядеть уже вряд ли получится. В общем, постарались на славу.

Ильвес, когда ему сообщили о прибытии товарищей, пробкой вылетел из штабного вагона, квартировать в котором, как ни крути, удобнее, чем в тесной стальной коробке бронепоезда, и по-медвежьи обнял сразу обоих. А потом были и баня, и чистые простыни, и сон… В общем, в более-менее товарный вид разведчики пришли только к вечеру. И вечером же, как раз когда они дружно сидели за столом под наспех сооруженным навесом и отдавали должное искусству пленных немецких поваров, узнали новость, только-только принесенную отправленной Ильвесом «посмотреть, понюхать и тихонько определиться» группой. Новости, поставившие все их планы с ног на голову.

Как рассказали рядовые Дольцев и Симонян, оба бледные то ли от злости, то ли от отвращения, немцам, похоже, надоело происходящее. Надоело, что кто-то шарится в их тылах, жжет мосты и аэродромы и похищает фельдмаршалов. И отреагировали они, как и положено ублюдкам, считающим людьми только себя.

В общем, если кратко, с завидной оперативностью они прошлись по деревням, селам и мелким городкам, в течение суток арестовали около двух тысяч человек, добавили к ним пленных, коих сейчас хватало, согнали их в большой овраг и расстреляли. Как рассказал взятый разведчиками обер-лейтенант, не вовремя решивший прокатиться по славным ухабами русским дорогам и, взятый за шкирку, не стал играть в героя, чем заработал легкую смерть, никакого СС тут не было, простые солдаты расстарались. Обычные тыловики, которых официальная история запишет позже чуть ли не в ангелы. Просто и безыскусно, не делая различий по гендерному или возрастному принципу, кладя рядом и мужчин, и женщин, и детей…

Последнее, кажется, возмутило товарищей сильнее всего. Кроме, пожалуй, Хромова, на которого произвела впечатление сама цифра, а не ее составляющие. Все же он был дитя циничного века. Откровенно говоря, его уже давно бесили фразы вроде «погибла тысяча человек, включая десять женщин и троих детей». Война — геноцид мужчин, и нечего выделять их в потерях как третий сорт. Но это в данном случае было непринципиально, поскольку с расстрелом попавших к немцам бедолаг (что интересно, даже пошедшие на службу к немцам полицаи не избежали этой участи) ничего еще не закончилось.

Немцы — люди обстоятельные, и неважно, демократы они, нацисты, коммунисты или еще кто. Да хоть гомосеки, хотя, как уже успели просветить Сергея, за подобные шутки у них сажали в концлагерь. Хоть один положительнй момент у Гитлера, чего уж. В любом случае аккуратность и дисциплина у них в крови. Поэтому облавы продолжились с немецкой основательностью, и людей продолжают собирать, сгоняя к той же станции, где не далее как позавчера вляпался фон Бок. И официально распространяется информация о том, что если террористы (да-да, именно так их и назвали) не сдадутся, то через сутки этих людей тоже расстреляют. Вот такая вот история…

После окончания рассказа наступило молчание. Только часто-часто задышал Селиверстов. Судя по его красной роже, он пытался прикурить от газовой плиты. Как минимум дважды. А Ильвес повернулся к Хромову и негромко, но с сильно прорезавшимся акцентом, поинтересовался:

— Что будем делать, старшой?