Та, что подарила сына

– Покажи. Я жду весь вечер.

– Ты нарываешься, дорогая.

– Ты так думаешь?

Шлепок по обнаженным ягодицам послужил подтверждением.

– Ты весь вечер крутила задницей перед этим…

Дальше последовала обсценная лексика, от которой вспыхнули уши Юли.

Если Тарисов ругается, значит, достигнут предел.

– Я не крутила, – задыхаясь уже от предвкушения и чувствуя, как кружево трусиков бесстыдно намокает от её возбуждения, прошептала она, намереваясь идти до конца. – Я мило беседовала с твоим партнером по бизнесу. Ай!

Последовал второй шлепок, а потом послышался звук рвущейся ткани.

– Так и скажи, что ты специально меня выводила на ревность.

– Я осторожно… аккуратно…

– Зачем, мать твою?

Демьян дернул бедра жены на себя, наслаждаясь открывшимся видом.

После вторых родов бедра Юли немного округлились. Она быстро привела себя в порядок, с легкостью скинула набранные килограммы, хотя он не имел ничего против. Она ему нравилась вся. И приобретенные за беременность округлости тоже. Он с ума сходил, когда трогал растущий едва ли не на глазах животик. Постоянно трогал ставшие чувствительными груди и с восторгом целовал лоно.

Они занимались сексом до последнего. Никаких противопоказаний не было.

Демьян, продолжая рвано дышать, рыкнул:

– Значит, жена, тебе понадобилась моя ревность?

– Угу.

Эта бесстыдница не испытывала никаких угрызений совести.

– Ничего не могу поделать. Мне нравится, когда ты выходишь из себя. Ты становишься… более доступным.

Он вошел в неё одним толчком.

– Так тебе достаточно… доступно?

– Демьян, я… Ох…

Она сразу задрожала, откликнувшись на его проникновение.

Демьян не щадил. Задвигался быстро, жестко врезаясь бедрами в её бедра. Юля постанывала, принимая его. Влажная… готовая… Совершенная.

За два года, что они вместе, она подарила ему столько бесценных моментов, что это он стал самым счастливым.

Маленькая дочка… Их Айя.

Сережа.

И если Юля забеременеет ещё раз…

Черт. От подобной перспективы у него внутренности сводило.

Он хотел ещё.

Эту женщину. Невероятную. Самую красивую при любых обстоятельствах.

Когда она рожала, он находился в клинике. И сразу же ворвался в палату, услышав плач новорожденной дочки.

Роды длились двенадцать часов, его девочка устала. Она не могла сдержать слез.

– Я такая страшная, я…

– Господи, женщина, – выдохнул он, принимая дочку и опускаясь к Юле на кровать. Его взгляд скользил с одной его девочки на вторую. Сначала он поцеловал жену. Её мокрое лицо, её потрескавшиеся губы. – Спасибо. Спасибо…

В кармане брюк лежало кольцо, которое делалось на заказ. Потом. Минутой позже… Не сейчас.

Кроха сучила ножками и кряхтела, забавно морща нос.

– Покажи мне её… Демьян…

Многие мужчины говорят, что опасаются брать новорожденных на руки. У Демьяна не было опасений. Как можно не захотеть прижать к себе чудо?

Их чудо.

Ради такого он будет прощать жене почти все.

Даже её шалость. Её игру в ревность.

Юля теперь знает грани. Не переступает их. Она научилась. Не потому что старалась ради него, его статуса и прочего. Нет. Он лишь дал ей материал. Она сама.

Его сильная девочка.

Он сделал последний толчок, почувствовал, как она захныкала, задрожала, напряглась вся и кончила одновременно с ним.

Галстук так и не пригодился.

Юля ослабла, и он придержал её за талию. Потянул на себя и, когда она почти упала ему на грудь, прошептал на ушко:

– А давай родим ещё сына?

КОНЕЦ