Читаем Та'рих-и Рашиди полностью

Султан Вайс хан — сын Шир Али [углана]. После смерти отца он находился при дяде Шир Мухаммад хане, а когда достиг совершеннолетия, то стал тяготиться этим, ушел от него и начал появляться в разных местах по обычаю казакования. В улусе моголов каждый юноша, считающий себя бахадуром и претендующий на это, шел к нему. К их числу принадлежал и эмир Саййид 'Али, мой благородный прадед. Со стороны матери я прихожусь Вайс хану правнуком, а эмир Саййид 'Али был моим [прадедом] со стороны отца. Этот мир Саййид 'Али был сыном <Саййид Ахмада мирзы, а Саййид Ахмад мирза является сыном эмира Худайдада[245]. Для порядка необходимо написать здесь об эмире Саййиде 'Али.

ГЛАВА 30.

УПОМИНАНИЕ О МИР САЙЙИДЕ АЛИ И РАССКАЗЫ, ОТНОСЯЩИЕСЯ К НЕМУ

Эмир Худайдад пребывал в Моголистане на службе у ханов, как уже было упомянуто. Кашгар, который является родиной [эмира] Худайдада, достался предкам упомянутого эмира в качестве икта от Чингиз хана. Об этом написано во второй книге при упоминании Кашгара.

Этот эмир Саййид Ахмад заикался. Его слова могли понимать только те, у которых была практика общения с ним. Был он и туг на ухо, так что говорить с ним нужно было погромче. Его благородный отец [Худайдад] послал его правителем в Кашгар. В Кашгаре он правил долго. Из кашгарской знати большую власть тогда обрел человек по имени Ходжа Шариф. Все люди обращались к нему за советом и помощью. Был он человеком остроумным и жизнерадостным. Недовольный Саййид Ахмадом мирзой он обратился к Мирзе Улугбеку и передал ему Кашгар. Эмир Саййид Ахмад бежал из Кашгара к отцу и вскоре скончался там.

Эмир Саййид 'Али, сын Саййид Ахмада мирзы, находился возле деда. Эмир Худайдад отличал своей любовью Саййида 'Али, и отдавал ему предпочтение перед остальными сыновьями, так как не было ему равных ни по росту, ни по силе и храбрости, ни по уму и смелости. Его называли “Саййид 'Али Алиф” — “Саййид 'Али [длинный] как [буква] алиф”.

Когда эмир Саййид 'Али взял дочь Исан Буга хана [в жены] для своего сына Мухаммад Хайдара, о чем будет упомянуто, /37а/ то для гушаки он забил гвоздь в стену, и я его видел. Если один человек встанет прямо, а другой, встав ему на плечи, вытянет руку, то рука не достанет до гвоздя примерно на один газ. Вот из-за чего эмир Худайдад любил эмира Саййида 'Али больше других своих сыновей.

В те дни прибыл сюда некий Ахмад мирза из тимуридскнх мирз, бежав из дома Мирзы Шахруха. У него была сестра, в которую влюбился эмир Саййид 'Али. Эмир Худайдад и [другие] люди стали посредниками и сватали ее. Однако сколько они ни уговаривали [ее брата], он не соглашался, [говоря]: “Я не могу оставаться в Моголистане. Если он вместе со мной поедет в мою страну, то это может быть улажено”. Вскоре они уехали в свой вилайат [Мавераннахр]. Эмир Саййид 'Али поехал вместе с ними в тот вилайат. Когда они приехали в Андижан, Мирза Улугбек подослал человека, убил Ахмада мирзу и сам сочетался браком с его сестрой, а эмира [Саййида] 'Али заключил в тюрьму в Самарканде. Год он находился под арестом, в конце концов он заболел расстройством желудка. Поскольку он был близок к смерти, Мирза Улугбек послал лекарей. Сколько они ни лечили его, не помогло. Тем временем однажды кто-то принес кумыс. Мир [Саййид 'Али] попросил у лекарей, [говоря]: “Поскольку нет действенного лекарства, то дайте мне кумыса”. Лекари сказали: “Возможно, кумыс придаст ему силу”, — и дали ему кумыса столько, сколько он хотел. Сразу у него появились признаки выздоровления. На другой день дали ему еще, и он выздоровел.

В те дни Мирза Улугбек поехал навестить своего благородного отца Мирзу Шахруха. Поскольку эмир Саййид 'Али выздоровел, он приказал выдать ему коня и оружие, чтобы тот поехал вместе с ним в Хорасан. Целью Мирзы [Улугбека] было показать людям Хорасана эмира Саййида 'Али, [как бы говоря]: “Вот какие у нас в Моголистане противники”. Однажды ночью в Карши Мирза [Улугбек] находился в палатке, а факельщики проходили мимо. Из /37б/ палатки он вдруг увидел стрелу Саййида 'Али, длина которой составляла четырнадцать кулаков, а об остальном можно было судить по этому. Мирза подумал: “Если он выстрелит в меня и уйдет, то кто помешает ему?” Мирза [Улугбек] испугался, тут же вызвал Мир Саййида 'Али и сказал: “Ваша поездка в Хорасан очень тяжела для вас. Вам нужно вернуться назад и побыть в Самарканде. Когда я вернусь из Хорасана, то отпущу вас в Моголистан. Вы будете посредником между нами и Шир Мухаммад ханом, пока дела не устроятся миром”. Он сказал еще кое-что в этом роде и разрешил ему ехать назад. Вместе с ним он послал человека, [говоря]: “Пусть окажут Мир Саййиду 'Али почет и уважение и берегут”. Однако секретно он сказал: “Передайте правителю, чтобы он держал Мир Саййида 'Али в заключении”.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Манъёсю
Манъёсю

Манъёсю (яп. Манъё: сю:) — старейшая и наиболее почитаемая антология японской поэзии, составленная в период Нара. Другое название — «Собрание мириад листьев». Составителем антологии или, по крайней мере, автором последней серии песен считается Отомо-но Якамоти, стихи которого датируются 759 годом. «Манъёсю» также содержит стихи анонимных поэтов более ранних эпох, но большая часть сборника представляет период от 600 до 759 годов.Сборник поделён на 20 частей или книг, по примеру китайских поэтических сборников того времени. Однако в отличие от более поздних коллекций стихов, «Манъёсю» не разбита на темы, а стихи сборника не размещены в хронологическом порядке. Сборник содержит 265 тёка[1] («длинных песен-стихов») 4207 танка[2] («коротких песен-стихов»), одну танрэнга («короткую связующую песню-стих»), одну буссокусэкика (стихи на отпечатке ноги Будды в храме Якуси-дзи в Нара), 4 канси («китайские стихи») и 22 китайских прозаических пассажа. Также, в отличие от более поздних сборников, «Манъёсю» не содержит предисловия.«Манъёсю» является первым сборником в японском стиле. Это не означает, что песни и стихи сборника сильно отличаются от китайских аналогов, которые в то время были стандартами для поэтов и литераторов. Множество песен «Манъёсю» написаны на темы конфуцианства, даосизма, а позже даже буддизма. Тем не менее, основная тематика сборника связана со страной Ямато и синтоистскими ценностями, такими как искренность (макото) и храбрость (масураобури). Написан сборник не на классическом китайском вэньяне, а на так называемой манъёгане, ранней японской письменности, в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами.Стихи «Манъёсю» обычно подразделяют на четыре периода. Сочинения первого периода датируются отрезком исторического времени от правления императора Юряку (456–479) до переворота Тайка (645). Второй период представлен творчеством Какиномото-но Хитомаро, известного поэта VII столетия. Третий период датируется 700–730 годами и включает в себя стихи таких поэтов как Ямабэ-но Акахито, Отомо-но Табито и Яманоуэ-но Окура. Последний период — это стихи поэта Отомо-но Якамоти 730–760 годов, который не только сочинил последнюю серию стихов, но также отредактировал часть древних стихов сборника.Кроме литературных заслуг сборника, «Манъёсю» повлияла своим стилем и языком написания на формирование современных систем записи, состоящих из упрощенных форм (хирагана) и фрагментов (катакана) манъёганы.

Антология , Поэтическая антология

Древневосточная литература / Древние книги