Та самая герцогиня (СИ)

— Невыносимый, самоуверенный, расчетливый, циничный, вредный. Преданный, прямой, честный, сильный, собранный и опасный. Он хочет казаться несносным мальчишкой, веселым и безбашенным. Как и Аро. Но они опасны. Действительно опасны… Эрлих — сильная личность.

— Таким и должен быть граф?

— Нет. Для графа в нем слишком много спеси. Ему бы больше титул герцога подошел, ну, или еще кого покруче.

— Меня иногда пугают твои выводы.

— А каким его ты видишь?

— Несносным мальчишкой, — улыбнулась подруга. И ведь действительно, нормальные люди видели в нем исключительно душу компании. Даже эти шутки над преподавателями идеально подходят к образу избалованного хулигана. Только вот моментами проглядывает в нем жесткость. Все парни это замечают, Эрлиха побаиваются или, откровенно говоря, боятся. Девушки же находятся под его очарованием. А я, во-первых, под очарование не попала. Во-вторых, я обучена замечать мелочи. Мне иногда самой страшно становится от того, что могу подметить, даже не задумываясь. Поэтому отношение к сиятельному графу у меня настороженное — не зря же все особи мужского пола его так опасаются.

До едальни мы дошли, когда совсем стемнело. Мне могло бы быть страшно, но на шее висел кулон с камнем от Азима, а в голове сидел сам Азим. Настроение по-прежнему было ужасным, и я почти мечтала, чтобы кто-нибудь попытался меня обидеть. Но то ли гопников в этом мире не было, то ли я вся из себя такая воинственная их отпугнула… В любом случае, к нам никто не подходил, и даже смотреть старались незаметно. Я не скрывалась, а вот Катирилина сидела в черном плаще с глубоким капюшоном и явно нервничала, боясь, что ее узнают.

Со всех сторон слышался шепот:

— …герцогиня.

— Та самая?

— …кровавая герцогиня.

Внимание я не обращала. Вру, обращала. И было обидно, неприятно, противно. Но виду не показывала, старалась выглядеть высокомерной. Герцогиня ведь должна быть высокомерной, да?

— Может, пойдем? Папа задерживается все равно.

— Угу. Я тут час выслушивала сплетни, чтобы сейчас уйти? Нет уж. Будни ждать!

И дождались. В едальню вошел худощавый взрослый маг с пронзительно голубыми глазами и властными чертами лица, которые умело сглаживал мягкой улыбкой.

— Здравствуйте, юные леди — улыбнулся он. Предположить, что сейчас передо мной был король, было трудно. Потому что актер из него получился восхитительный, никто не заподозрит в этом торговце средней руки короля. Уверена!

— Здравствуй, отец!

Кати подскочила с места и обняла отца. Нас представили друг другу, и я, не желая мешать воссоединению семьи, решила прогуляться. Темно? Опасно? Плевать, мне было настолько тошно, что осторожность была отброшена в сторону. Кати имеет возможность обнять отца, а я — нет. И, да, это неправильно, но я ей завидую.

С головой погрузившись в омут неприятных чувств, я опять врезалась в нечто большое и зеленое.

— Герцогиня? — удивленно спросил Войл. И чему удивляться?

— Я Александра.

— Войл, — сосредоточенно кивнул тролль — Что вы делаете вне академии, тем более ночью?

— Гуляю. Можете меня проводить?

Отказать он не посмел. Честно говоря, нужно было нахамить, послать и поставить его на место, потому что изначально он вел себя как придурок. Но я устала, хотела спать и мне все надоело. Поэтому Войл, заметив мое состояние, с разговорами не лез.

— Подождите меня несколько секунд? — попросил он и исчез на пару мгновений. Вернулся уже с небольшим букетом полевых цветов в руках:

— Ненавижу, когда девушки грустят, — пояснил он свое поведение. Я вяло улыбнулась. Ненавидит он, как же. Раньше его моя грусть не смущала. Моя грусть вообще никого не смущает, всем жизнерадостную герцогиню с ненавистью к эльфам подавай. А я, может, люблю розовых единорожек и мечтаю о том, чтобы добрые еноты захватили мир.

Доведя меня до едальни, он попрощался и ушел. Кати отрывать от отца мне пришлось, применяя силу, внушение и угрозы. Но у меня все-таки получилось!

— Ты понравилась папе, — улыбнулась подруга, когда мы уже подходили к академии.

— Чем же?

— Ты не упала в обморок, когда его увидела. Вышла на улицу, когда поняла, что нам нужно обсудить семейные дела. А потом еще вернулась за мной.

— И что? Ты переносила свою душу в мое тело, чтобы вытащить из тюрьмы. По-моему, это намного круче.

Мы забрались в окно. Апатия все еще не оставила меня, но цветочки заставили немного забыть о грусти.

— Наполни, пожалуйста, вазу, Кать.

— Откуда букет?

— Войл подарил. Мы на улице встретились. Ему показалось, что я грустная и…

Я замолчала на полуслове, заметив его. Прислонившись к стене у двери, стоял Эрлих. На секунду мне показалось, что сейчас он подойдет и придушит меня. Какого черта ему нужно в моей комнате? Это — личная территория!

— Где ты была?

— Гуляла.

— С троллем?

— Ты зашел этим поинтересоваться?

— Нет. Я хотел предупредить, что завтра мы пойдем в портняжный дом яоаны Карлель. Скоро бал, тебе нужно платье. Не хочу, чтобы моя спутница выглядела оборванкой.

И развернувшись, вышел. В лучших традициях Алексиона.

— Псих.

— Я думала, он тебя убьет!