Табакерка императора

— Нед считал, что я не должна выходить замуж за Тоби. Ему казалось, что если он высунется из окна и крикнет сэру Морису, что находится в моей спальне, то люди подумают обо мне невесть что. Когда Неду приходят в голову подобные идеи, он совершенно теряет голову. Нед направился к окну. Я побежала следом. Но когда мы выглянули наружу… — Ева оборвала фразу.

Дермоту Кинроссу, Аристиду Горону, любому, чувствующему окружающую атмосферу, последовавшая пауза показалась зловещей.

Ее наполняли негромкие звуки. Хелена Лоз, прижимая руку к груди, тихо кашлянула. Бенджамин Филлипс, тщательно набивавший трубку, чиркнул спичкой. Дженис оставалась неподвижной — выражение ее простодушных карих глаз свидетельствовало о постепенном осознании того, что все это может означать. Но первым заговорил Тоби.

— Ты выглянула в окно? — осведомился он.

Ева молча кивнула.

— Когда?

— Сразу после…

Ей было незачем что-либо добавлять. Послышался шепот. Казалось, голоса не осмеливаются звучать громко, чтобы не вспугнуть дичь или не разбудить призраков.

— Ты не видела… — начала Хелена.

— Кого-нибудь? — закончила Дженис.

— Что-нибудь? — пробормотал дядя Бен.

Сидя в углу, где никто его не замечал, подпирая кулаком подбородок и не сводя глаз с Евы Нил, Дермот напряженно размышлял о том, что может скрываться за ее сбивчивой, неубедительной историей.

Аналитическая сторона его ума составляла психологическую характеристику Евы. Обладает развитым воображением. Легко внушаема. Доброжелательна и великодушна — возможно, в ущерб собственному благу. Беззаветно предана любому, кто проявил к ней доброту. Да, такая женщина могла совершить убийство при достаточно эффективном стимуле. Эта беспокойная мысль болезненно пробивала броню, в которую Дермот за двадцать лет сумел заковать собственные эмоции.

Он наблюдал за Евой, сидящей в большом коричневом кресле, отмечая пальцы, время от времени стискивающие подлокотники, тонкие черты лица, плотно сжатые губы и подергивающуюся на шее жилку, морщинку на лбу — средоточие терзающих ее вопросов, серые глаза, взгляд которых мечется от Тоби к Дженис, от Дженис к Хелене и дяде Бену и снова к Тоби.

«Эта женщина собирается солгать», — подумал Дермот.

— Нет! — вскрикнула Ева, напрягшись всем телом. — Мы не видели никого и ничего.

— «Мы!» — Тоби стукнул кулаком по каминной полке. — «Мы» ничего не видели!

Месье Горон взглядом велел ему умолкнуть.

— Тем не менее, — продолжал он с угрожающей вежливостью, — похоже на то, что мадам должна была что-то видеть. Сэр Морис был мертв?

— Да.

— Вы четко его разглядели?

— Да.

— Тогда откуда мадам знает, — вежливо осведомился префект, — что это было «сразу после» того, как его убили?

— Конечно, я этого не знаю, — ответила Ева после небольшой паузы. Ее серые глаза устремились на месье Горона, а грудь медленно поднималась и опускалась. — Я только предполагаю, что это было так.

— Продолжайте, пожалуйста. — Префект щелкнул пальцами.

— Бедная Хелена вошла в кабинет и начала кричать. На сей раз я твердо приказала Неду уйти.

— Вот как? Раньше мадам делала это не твердо?

— Твердо. Но теперь положение стало серьезным, и он понял, что должен подчиниться. Перед его уходом я забрала у него ключ и положила в карман пижамы. По пути вниз он… — Казалось, Ева сознавала всю абсурдность того, что собиралась сказать. — По пути вниз он споткнулся на лестнице и разбил нос.

— Разбил нос? — переспросил месье Горон.

— Да. Нос сильно кровоточил. Я прикоснулась к Неду, поэтому кровь попала мне на руку и брызнула на одежду. Кровь, из-за которой вы так суетитесь, в действительности принадлежала Неду Этвуду.

— В самом деле, мадам?

— Зачем спрашивать меня? Спросите Неда. Каким бы он ни был, ему хватит совести подтвердить каждое мое слово, раз вы поставили меня в такое положение.

— Бы так думаете, мадам?

Ева снова кивнула и окинула присутствующих быстрым умоляющим взглядом. Обаяние этой женщины начинало препятствовать беспристрастным суждениям Дермота Кинросса. Такое казалось сверхъестественным, поскольку не происходило с ним ни разу в жизни. И все же разум подсказывал ему, что Ева — за исключением одного пункта, где она колебалась, — говорит правду.

— Вы утверждаете, — продолжал префект, — что месье Этвуд «споткнулся на лестнице и разбил нос». А других повреждений у него не было?

— Других повреждений? Не понимаю.

— Например, не повредил ли он себе голову?

Ева нахмурилась:

— Не знаю. Мог повредить. Лестница высокая и крутая, а он скатился по ней почти с самого верху. В темноте я не видела, что произошло. Но кровь шла у него из носу.

Месье Горон улыбнулся, словно ожидая этого:

— Продолжайте, дорогая мадам.

— Я выпустила его через заднюю дверь…

— Почему через заднюю?

— Потому что на улице было полно полицейских. Нед ушел, и тогда это случилось. В задней двери моего дома пружинный замок. Когда я стояла там, ветер захлопнул дверь, и я не могла вернуться в дом.

После краткой паузы, во время которой члены семьи Лоз медленно переглянулись, Хелена заговорила с мягким упреком:

— Должно быть, дорогая, ты ошиблась. Твою дверь захлопнул ветер? Неужели ты не помнишь?