Тачанка с юга

— Губчека? Соединяю с Харьковом. Говорите. — В трубке защелкало, затрещало, и мужской голос спросил:

— Товарищ Лембер?

— Товарища Лембера здесь нет. А кто его спрашивает?

— Говорит член коллегии ВУЧКа Гусев. Найдите немедленно Лембера! — строго потребовал голос.

Накинув на плечи волочащуюся по полу шинель, я открыл дверь и выглянул в коридор. Навстречу мне шли Лембер и… Кирилл.

— К телефону, — пробормотал я и, чуть не сбив с ног предчека, бросился к Бороде.

— Вот, палка-махалка, все обошлось, а ты сомневался. — Он крепко обнял меня. — В самый раз машины подоспели, а на полчаса позже — была бы мне амба. Гранаты извел, патроны в карабине и кольте расстрелял, осталось в маузере штук пять, а тут еще светать стало. Взяли бы меня бандиты, как пить дать взяли бы!

Вокруг нас стали собираться чекисты.

— Пойдем, Саня, к Лемберу, а то ты как из бани выскочил, — сказал Кирилл. Чекисты заулыбались. Мы вошли в кабинет. Лембер кричал в телефонную трубку:

— Сегодня ночью привезли!… Тут, у меня, рядом эти товарищи. Взял его товарищ Бардин, Вместе с нашим новым сотрудником. Нет, нет! Бардин не руководил — сам взял Аркадьева. Передаю трубку! Возьми, Кира!

Борода сказал члену коллегии, что наше самочувствие отличное, как всегда. «Правда, жарковато было напоследок, — весело кричал он в трубку, — зато знали, что дело верное. — Кирилл Митрофанович стрельнул глазами в мою сторону, отчеканил: — Спасибо за доверие! Довезем, как куколку!»

Оказывается, Гусев приказал ему и мне сопровождать Аркадьева в Харьков.

— Зачем его от нас забирают? — возмутился было Кирилл. — Сами бы разобрались. Подумаешь, невидаль — битый бандит!

Лембер пожал плечами.

— На Аркадьева, Кира, особые виды. Гусев сказал, что его отправят в Москву. Сегодня, товарищи, отдыхайте, а завтра поедете в Харьков.

Снова зазвонил телефон. Лембер махнул нам рукой, и мы вышли. Борода, посмеиваясь, стал рассказывать о событиях после моего отъезда.

— Они, как услыхали, что тачанка тронулась, бросились к лесу. Я кинул лимонку. На крик пострелял из карабина. Но вот оказия — патроны кончились. Карабин я бросил. Пробовали бандиты заскочить в лес еще раза два. Я их опять успокоил гранатами. Потом полез на дерево: думаю, сверху виднее. Но лазил зазря: ни черта не было видно. Тогда я в сторону от дороги метнулся и снова пострелял наугад. Словом, канителил, сколько мог. Потом уж, вижу, светать стало. Ну, думаю, теперь мне конец! Как загудели машины, я сразу и не услыхал. Только потом слышу, кто-то из бандитов крикнул: «Чека едет! Беги!» Тут и я услыхал — едут! Подобрали мы одного убитого. Видно, попал под мою лимонку: уж больно его самого и лошадь посекло. А на второй опушке, в кустах, нашли раненого. Это, палка-махалка, твоя работа: я по той опушке не стрелял. Твой «крестник» сказал, что на подводе ехал «Батько Федор, что он тяжело ранен и, наверно, не выживет». Ты, брат, там устроил настоящее побоище! Стрелял, как в тире, да еще на полудохлой коняке привез Аркадьева.

— Ну уж как в тире, — скромничал я, — а кто по Бабашу дважды промазал? Вот вы сражались с целой бандой один. Это настоящий подвиг!

— Твои промахи, Саня, не в счет, — запротестовал Борода, — у тебя же кони из рук рвались, тут не до меткой стрельбы. А насчет моего подвига, так ты, брат, загнул. Какой это подвиг? Подвиг — это, палка-махалка, это… это, словом, подвиг, а я что сделал — пострелял, пострелял да побегал между деревьями, — он махнул рукой, — это же работа, а любую работу нужно выполнять хорошо!

— Кирилл Митрофанович, а куда делся другой раненый?

— Какой другой? — удивленно спросил Борода.

— А тот, что был на подводе? Борода пожал плечами.

— Куда? Увезли, конечно. Вот только куда увезли? Постой, постой! — Ему пришла какая-то мысль: — А не Сирый ли этот «батько Федор»?

— Навряд ли, Кирилл Митрофанович, как он мог…

— Мог! — оборвал меня Борода. — По правде говоря, работали мы грязно. На пути оставляли свои следы.

— Где, например? — удивился я.

— Например: на первой же дневке, в овраге. Было такое?

— Было, Кирилл Митрофанович. Только какой это след?

— Ну, пусть, это не след. А стрельба на мостике? А расспросы пастушка про названия деревень, а твой поход по воду в Катериновке? Это что, по-твоему, чистая работа? Сами указывали, где нас искать. Одно мне непонятно: как оповестили Сирого, если это был он?

— А может быть, Кирилл Митрофанович… — Я вспомнил и рассказал ему, как еще зимой Катря болтала, что бандиты пользуются телефоном и телеграфом на почтах, где у них есть «свои люди».

— Чего же ты раньше молчал? — рассердился он.

— Я, Кирилл Митрофанович, думал…

— Думал! Нужно, брат, из всего услышанного делать выводы, нет дыма без огня! — Он подошел к столу и сделал какую-то запись. — Приедем из Харькова, займусь этим делом. Если есть такая связь, то нужно найти ее концы и обрубить…

* * *

Через день мы отвезли Аркадьева в Харьков и сдали его в ВУЧКа.

На этом операция «Тачанка» закончилась.