Таежный тупик

– Всегда их боялись. Один отведал висевшей на стенке сушеной рыбы и опять появился. Наталья при месяце мыла ноги в ручье, обернулась, а он – у двери, прямо за спиной у неё. Сестра пронзительно завизжала, и зверь убежал. Но испуганная обезножела и больше недели не поднималась с постели. И еще был случай, мне рассказывали: медведь раскопал могилу и сожрал тятиного брата Евдокима.

– Вспомни, какой день у семьи был радостным.

– Это когда тятя прибежал с реки и стал рассказывать, как палкой убил марала. Марал застрял в снегу возле скалы, и тятя на него набросился. Бил, бил, а потом заколол... Ну все мы были рады, считали, что бог марала послал: и еда, и из кожи – обувка.

– А день печальный...

– Это когда умерла мама. Было это 5 февраля. На шестидесятом году умерла. Считай, от голода прибралась. Был неурожай всего – бог знает что ели. Мама от забот всяких и от голода слегла и подняться уже не смогла. Последние слова её были: «Живите дружно... Ройте ловчие ямы – без мяса не выжить. И обувку из шкур сошьете». Я читала молитвы у ее домовины и год потом, как вспомню, – плачу.

– Кого в семье, помимо матери, ты любила?

– Митя был всеми любимый. Тятя говорил: «Золотой человек – добрый, спокойный...» Мне Митя всё, что заметит в лесу интересное, обязательно показывал. Вместе видели, как прочно сидит на гнезде мамочка рябчиков. Протянешь руку над ней – сидит. Улетит, если тронешь...

– Хранится ли у тебя сейчас что-нибудь на память о близких людях?

– На память о маме и тяте храню этот вот ковшик. А о сестре как память берегу старый холст. Она в больших стараниях его ткала после маминой смерти. А о Мите вот в этой книжке, погляди-ка, хранится у меня крылышко рябчика. Это он мне его подарил – отмечать места в книге, где её надо открыть.

– Вокруг вас в тайге много было всяких зверей и птиц. Кого из них ты больше всего любила?

– Маралов. (Смеется.) Когда попадались в ловчую яму...

– А не припомнишь ли день каких-нибудь не опасных, но больших забот для семьи?

– Однажды мы потеряли счет дням и всполошились: когда праздники, когда будни? Стали всё вспоминать. У меня память была хорошая, и я поставила всё на место.

– А какое у нас число сегодня?

– По мирскому – 24 июня. А от Адамова лета – 11 июня 7513 года.

– Какое событие взволновало семью вашу до встречи с геологами?

– Один раз тятя и Дмитрий ловили рыбу, и их увидели люди с лодки. Откуда они взялись, мы не знали, и все испугались: что теперь будет? А в другой раз низко, так, что сажа из трубы сыпалась, пролетал над заимкой двухэтажный (двукрылый) самолет. Мы испугались, попрятались в кедраче, но всё прошло без последствий. К нам никто не явился.

– Ну а когда люди появились в 1979 году...

– Тятя-то первый увидал и заговорил, кто мы, откуда. А мы с Натальей так испугались, что заголосили. Но всё обернулось радостью. Уже вечером сидели с геологами у костра – они нас расспрашивали, и мы их.

– С того дня живешь уже 26-й год. Многих людей из мира узнала. Как ты считаешь, хорошо, что люди вас «нашли», или лучше бы жить, как жили?

– Мы сразу решили: людей послал нам Бог. Какая была наша жизнь – обносились, все лопотинки в заплатах. Страшно вспомнить, ели траву, кору. Поумирали бы все, и никто не узнал бы, что жили. А люди много добра нам сделали. И никто ничем не обидел, только помогали. А когда ты написал в газете – нас с тятенькой завалили всякими дареньями: посудой, одеждой, обувкой, разной справою для хозяйства.

– Что для вас поначалу было самым ценным в этих подарках?

– Соль! Попробовали солёную еду и уже ничего непосоленного хлебать не могли.

Рисунки Агафьи:

– Вы часто стали бывать у геологов. Что вас там особенно поразило, удивило?

– Ну разве можно обо всем рассказать. Мы с Митей, помню, стояли, разинув рот, у лесопилки. Бревно само лезет под зубья. И сразу получаются доски – гладкие, ровные. Мы-то всё топором вытёсывали...

– А самолеты, вертолеты, телевизор, лодка с мотором...

– Дык тоже всё было как в сказке... Но телевизор-то – дело греховное. А вертолет... Сейчас вижу: славно люди измыслили. Что без него в тайге делать? Кто бы ко мне добрался сюда?

– А не страшно летать?

– Страшно. Но уж привыкла. И все ведь летают. Тебе не страшно?