Тафгай 2

«Чего переломим? Кого переломим? — думал я, бегая за Александром Якушевым в следующей смене, безответственно бросив в центре «своего игрока», Виктора Шалимова. — Смотрел я там, в будущем такой фильм, как «Легенда № 17», красиво его сняли, ничего не скажешь. Только почти всё переврали. Харламов — игрок великий, но против канадских профи лучше всех отыграл, точнее, отыграет, этот несносный «Як-15». Да и Анатолий Тарасов, который весь фильм якобы мечтал об играх с НХЛ, на самом деле боялся этих профессионалов как огня. Во-первых, он был против, чтобы на ЧМ 1970 года впервые в истории за сборную Канады выступили игроки с профессиональным статусом. А во-вторых, своей статьёй «Разве это хоккей?» в «Комсомольской правде», где он критиковал НХЛ, мог вообще угробить переговоры о Суперсерии 1972 года».

— «Малыш» Якушева цепляй! Цепляй, б…ь! — Крикнул я, когда «Як-15» опять прорвал наш «замок».

Хорошо, что судьи в этом 1971 году пока «сквозь пальцы» смотрят на мелкий фол, вот и сейчас Боря Александров лишь в последний момент притормозил прорыв реактивного спартаковца, зацепив его клюшкой за руку. Из-за чего нападающий красно-белых завозился с шайбой у левого борта и получил от меня хороший и смачный удар в корпус. Народ на трибунах возбуждённо взвыл, а «Як-15» обиженно посмотрел в мои честные глаза.

— Вставай Як, простудишься, — усмехнулся я и повёл свою пятёрку в атаку, которая, к сожалению, оказалась безрезультатной.

На первый перерыв в матче я шел, сильно запыхавшись, скрипя зубами от злости и весь мокрый от пота. Ведь первый период остался за москвичами 2: 1. По конец первой двадцатиминутки дальним броском отличился защитник «Спартака» Валентин Марков, и буквально через десять секунд от синей линии огорчил вратаря красно-белых Витю Зингера наш игрок обороны Серёжа Мошкаров. А я же весь период только и делал, что бегал и бил Якушева, два раза уронил Шалимова и один раз посадил на лёд Зимина. По этой причине сил что-то путёвое организовать в атаке не осталось.

— Михалыч, — я остановил на входе в раздевалку Боброва, пропустив вперёд всю остальную команду. — Перемен требуют наши сердца.

— Чего? — Не понял Всеволод Михалыч.

— Давай так, — я тяжело вздохнул. — Против пятёрки Шалимова выпустим Систухина и его весёлую компанию, я выйду против пятёрки Шадрина, а Федотов сыграет уже против слабейшей третьей пятёрки «Спартака», Гуреева вроде бы. И всем будет счастье.

— Зачем? — Упёрся главный тренер.

— Потому что мне в жизни неудобно делать две вещи, — я показал два пальца. — Это штаны через голову надевать и гоняться за реактивным Якушевым системы «Як-15». Или нам победа не нужна?

— Я правильно понял, что если внесу коррективы, то ты обещаешь, что победим? — Хитро усмехнулся Бобров. — Ты мне не юли, прямо скажи: да или нет?

— Отстоим честь завода, — пробухтел недовольно я, входя в воняющую едрёным мужским потом раздевалку.

Во втором периоде после смены очерёдности выхода пятёрок на лёд дела пошли веселее не только у меня, но и у всей команды. Принимать на корпус спартаковцев я стал меньше, зато играть больше. Кстати, тройка нападения красно-белых Зимин, Шалимов и Якушев обрадовавшись, что на площадку я теперь выхожу против других игроков, чуть-чуть расслабилась и пропустила шайбу от пятёрки Свистухина. Вновь дальний бросок защитника Мошкарова достиг цели, сравняв счёт 2: 2.

А потом, наконец, заработала и моя «пионерская команда». Всё началось в центре поля, где я «продавил» очень крепкого и неуступчивого чемпиона мира Володю Шадрина. Ведь законы физики вещь упрямая, у меня вес тела под сто кг, у Володи под восемьдесят, и при столкновении двух разных весовых категорий отлетела та, которая гораздо легче. Поэтому Шадрин лишь взглядом смог проводить мою разрезающую среднюю зону передачу.

В шайбу как коршун вцепился Боря Александров и ворвался в зону атаки. Один из защитников «Спартака» отжал его к левому борту, но оттуда «Малыш» вернул шайбу мне. И я метров с десяти без какого-либо сопротивления, сделав короткий замах, и вытащив второго защитника на себя, отдал шайбу на пустой угол ворот Скворцову. И Сашке осталось лишь подставить крюк клюшки, чтобы загорелся красный фонарь за воротами москвичей, 2: 3.

— Что ж ты раньше не сказал, что тебе удобней играть против пятёрки Шадрина? — Не то всерьез, не то в насмешку спросил меня Сева Бобров, когда мы уселись передохнуть.

— Это значит Михалыч, у кого-то из нас склероз рассеяно прогрессирует, — улыбнулся я.

— Хорошо разыграли, — похвалил главный тренер моих юных партнёров. — Но надо ещё поднажать.

«Сказано поднажать, сделано поднажать», — подумал я, когда в следующей смене, отправил в контратаку Сашку Скворцова.

— «Малыш» помогай, помогай! — Крикнул я, сам устремляюсь следом за правым крайним нападающим.