Таящийся ужас

– Ненавижу темноту, – прерывающимся голосом сказала она. Я быстро закрыл крышку люка, поставил на пол лампу и тесно прижал ее к себе. Она припала ко мне, как ребёнок, испугавшийся темной комнаты.

– Не надо, дорогая, – пробормотал я, проведя губами по ее волосам. – Все в порядке.

– Нет! Это ужасно… Мне хотелось бы умереть. Я тебя люблю, Чарли. Я ужасно тебя люблю!

Мы разжали объятия, потому что в погребе раздался звук шагов. Появились Лем, Джед и Рути. Никто из них, казалось, не удивился, застав нас в этом месте. Лем уставился на скелет, облизал свои вислые губы и захихикал. Рути глядела в пространство невидящими глазами, на губах ее была та же застывшая кривая улыбка. Джед Карта злобно сверкнул на нас зелеными глазами и поставил на пол лампу, которую принес с собой.

– Привет, ребята, – сказал он.- Сами нашли дорогу сюда вниз, э?

– Нам было интересно узнать, есть ли у вас бомбоубежище, – сказал я ему. – В убежище чувствуешь себя как-то увереннее при нынешнем международном положении.

Он хрипло засмеялся.

– Тебя не напугаешь. Эй, Рути. – Он взял кнут из воловьей шкуры, висящий на стене, и бросил его в руки своей дочери. Та сразу ожила. Подойдя к прикованному скелету, она стала избивать его кнутом. Ее лицо было ужасной смеющейся маской.

– Только это вот и может успокоить ее, когда на нее так находит, – сказал нам Джед. – С тех пор как Бесс умерла, Рути совсем не в себе.

– Бесс? – спросила Розамунда слабым голосом.

– Она… была у нас поденщицей. Щас-то ей уже не больно, я так думаю, а Рути все поспокойнее.

Миссис Карта бросила кнут. Ее лицо все еще было застывшим, но, когда она заговорила, голос звучал совершенно нормально.

– Поднимемся наверх? Нашим гостям, должно быть, не совсем приятно находиться здесь.

– Да, – сказал я. – Пойдемте. Может, у вас завалялась где-нибудь еще одна бутылка, а, Джёд?

Он кивнул на деревянный круг на полу.

– Хотите заглянуть туда?

– Уже заглянул.

– Лем очень сильный, – заметил старик как будто случайно. – Ну-ка покажи им, Лем. Попробуй Бессину цепь: Щас уже неважно, пускай будет сломана, верно? – Все семейство Карта, казалось, от всей души забавлялось.

Лем наклонился всей своей тушей над скелетом и легко оторвал цепь.

– Чудно, – сказал я. – Вот так Малютка действует ручками. У вас есть нож, Джед. А чем пользуется Рути? Топором, как я полагаю?

Джед ухмыльнулся.

– Вы что, и вправду думаете, что мы убиваем людей, которые останавливаются у нас щас? А может думаете, что, если у них есть машины, мы топим их в той вот большой луже за домом?

– Если бы, ко всему остальному, хенщейвские вампиры, то не думаем, – сказал я. – Вы бы до смерти боялись проточной воды.

– Она непроточная, – возразил Джед. – Она загнила. И вам бы не надо ввязываться в эти дела.

Розамунда тихонько сказала:

– Все двери заперты, на всех окнах решетки. Мы нашли вашу гостевую книгу. Мы заглянули в люк. Все сходится, верно?

– Ты щас забудь всю эту ерунду, – поучающим тоном посоветовал Карта. – Лучше спать будешь.

– Мне не хочется спать, – ответила Розамунда.

Я подхватил лампу и взял Розамунду за руку. Семейство Карта шествовало вслед за нами по проходу, вверх по лестнице в кладовую, потом на кухню. Я заметил, что в одном из темных уголков стояла ванна с водой.

Сейчас буря ревела во всю свою бешеную силу.

Карта сказал:

– Я приготовил сухую постель для вас двоих. Пойдете щас?

Я взболтал содержимое потухшей лампы.

– Подлей-ка сюда еще керосину, ладно? Моя жена сойдет с ума от страха, если ночью мы останемся без света.

Джед кивнул Лему, который прошаркал в кладовую и вернулся с зазубренной жестяной банкой. Он налил в лампу керосина.

Мы поднялись наверх. Джед шел первый, похожий на пугало в грубом черном парике. За нами, нагло ухмыляясь, следовая Лем, а за ним Рути со своей застывшей улыбкой и пустыми зелеными глазищами.

– Эй, послушайте,- сказал я, – вам придется тащить наши трупы вниз в порвал. К чему вам лишние хлопоты?

– Я подумал, вы притомились, – хихикнул Джед. – Мне еще надо кое-чего сделать, увидимся позже.

Это была кошмарная процессия: вверх по лестнице, громко скрипевшей под тяжестью наших шагов, словно о чем-то предостерегая. Я высказал эту мысль вслух легкомысленным тоном.

Розамунда надула губы:

– Дешевая мелодрама.

– Должно быть тридцать ступенек, – заметил я. – Это будет интересный штрих. Тринадцать ступеней на виселицу, – объяснил я Джеду, который оглянулся на нас, окинув угрюмым вопросительным взглядом.

Он хрипло пробормотал:

– Болтаете тут чепуху. Если думаете, что мы убийцы, почему не уходите?

– Дверь заперта.

– Могли бы попросить меня отпереть.

Я не ответил на это, потому что его издевательский тон звучал ужасно неприятно. Лем радостно пускал слюни у нас за спиной. Мы прошли через весь верхний холл к последней спальне, которая пропахла сыростью. Ветви деревьев ударялись о зарешеченное окно, летучая мышь лихорадочно билась снаружи об оконную раму.

Войдя в комнату, мы остановились. Я поставил лампу непыльный столик у кровати. Лем, Джед и Руги стояли у двери. Застыв, они смотрели на нас, словно три зеленоглазых волка.