Тайландский детектив

— Погоди ты с десертом. Я знаю одно место, где подают сказочное мороженое… Куколка, — промурлыкал он, провожая взглядом отошедшую официантку. — Почему так получается, Кать, что до замужества женщины воздушны и хрупки. Взять хотя бы мою Галку, когда выходила за меня, разве что не амброзией питалась, наизусть Цветаеву читала со слезами и с придыханием, а сейчас отяжелела. Какая там Цветаева! Зарплату до копейки рассчитывает, хотя хватает нам с лихвой. Детей-то у нас нет.

— Почему?

— Они ее в отличие от шуб и драгоценностей не интересуют. Мужчина оценивается ею не по уму, не по душевности и способностям в постели, представь, это ее тоже не интересует, а потому, насколько ценен подарок, который он ей подарил.

Принесли пиво и заказанные блюда.

— В постели в самый пиковый момент, она может запросто поинтересоваться, сколько я получил в этом месяце и дали ли мне премию, — продолжал он, открыв банку с пивом, шумно с нетерпением, отпив добрую ее половину.

Семен Геннадьевич вовсе не жаловался и, хотя говорил с едкой иронией, в его голосе слышалась горечь. Покачав головой, Катя ограничилась высказыванием где-то вычитанным ею:

— «Женщина с колыбели — чей-нибудь смертный грех».

— Точно сказано, Галка и есть мой грех. А ты… ладно — молчу, — усмехнулся он, когда Катя укоризненно взглянула на него, подняв глаза от шампура с нанизанными на него кусочками жареных овощей.

— Домой хочу, — вздохнула Катя и вдруг дернулась: острый сотэ обжег ее саднящую губу.

— Все-таки этот твой Вонг порядочное животное, это ж надо так поцеловать… — не удержался Семен Геннадьевич, и предложил: — Пошли за десертом?

С трудом проталкиваясь сквозь плотный людской поток, они пробирались туда где было чуть посвободнее и вышли к реке. Здесь, прямо с лодок, шла оживленная торговля свежей рыбой. С лодки на лодку были перекинуты мостки и Семен Геннадьевич предложил Кате прогуляться по этому своеобразному рыбному рынку. Цепляясь за рыхлое плечо юрисконсульта, стараясь все время сохранять равновесие на узких перекидных досках, Катя заметила ему подрагивающим голосом, что в жизни так не «прогуливалась». От дыма, запаха жареной рыбы и постоянно покачивающихся под ногами мостков и лодок, Катю замутило, и они поспешили вернуться на берег.

У прилавка, разукрашенного разноцветными ракушками, Семен Геннадьевич дал ей стакан легкого белого вина. И все бы ничего, если бы продавец не стал предлагать Кате «закусить» улитками и предлагать деликатес из змей, которых держал здесь же в закрытых корзинах. Эти самые деликатесы изготовлялись тут же и, как ей старательно перевел слова зазвавшего их продавца Семен Геннадьевич, он мог на ее потребу сделать стейк из кобры, суши и суп из тех же змей и даже рагу. Кончилось это тем, что Семен Геннадьевич смеясь, поспешил увести оттуда зажавшую ладонями рот, Катю.

Опять, втянувшись в кипящую людскую толпу, они выбрались из нее возле небольшой кондитерской. Им повезло, там нашлось свободное местечко, и они заняли столик, блаженно вытянув гудящие ноги. После жары, духоты и пыли, Катя наслаждалась прохладой небольшого уютного зала, видом белых ажурных пластиковых стульев, увитых зеленью арок и, похожих на огромные ананасы, пальмы в бамбуковых кадках, что отделяли каждый столик от соседних, создавая иллюзию укрытых зеленью беседок.

Перед Катей поставили вазочку с пирамидкой из мороженого, облитого карамелью и шоколадом. Семен Геннадьевич от мороженого отказался, зато заказал им обоим по бокалу красного, сладкого вина. Вино Кате понравилось даже больше чем десерт, и они повторили заказ, напрочь забыв о мороженном. От выпитого на Катю нашла беззаботность. В самом деле, что такого произошло? Ну, дала она маху, но ведь не со зла, не специально. Это Дракон, гад, повернул все так, что бы унизить Вонга.

— Правильно, — согласился Семен Геннадьевич. — Кого и надо отметелить, так это его.

Катя удивленно воззрилась на него — она, что говорила вслух?

— А что тут такого? — удивился Семен Геннадьевич. — Раз душа просит, то и говори. Но, вот ведь в чем парадокс: Дракон, как ты обозвала его очень верно, истрепал тебе нервы в лоскуты, и ты все равно ничего не имеешь против него. Правильно? Стоило же Вонгу чуть насупиться, и ты уже из себя выходишь. А что такого? Прачат не так уж и не прав. В конце концов, Вонг здоровый мужик. Столько лет без бабы. Снял туристочку на сезон: она его мало что ублажит, так еще и заплатит? Плохо ли? То, что ты заплатила не страшно. Было бы, только за что. Так было за что? А? Молодец, оторвалась по полной… И ведь умудрилась как-то растормошить такую чугунную болванку, как Вонг, — и Семен Геннадьевич с мужским цепким любопытством глянул на Катю.