Тайна

Шесть футов четыре дюйма или около того, широкие плечи, узкие бедра и непременная пушка в кобуре. У него были густые волосы, слегка волнистые, затянутое в форму крепкое тело, прямой нос, сильная челюсть, большой добродушный рот и морщинки вокруг ярко-синих глаз, как если бы он очень часто улыбался. Сейчас в это трудно было поверить. Фил не смогла бы так много заметить, если бы они не смотрели друг другу в лицо.

— Она пришла в сознание только час назад. Я разговаривала с нейрохирургом, и он согласен, что сейчас слишком рано начинать допросы. Она все еще в очень плохом состоянии. К тому же подавлена.

Махони раздраженно вздохнул:

— Мисс Форстер…

— Доктор Форстер.

Его глаза насмешливо смотрели на нее.

— Доктор Форстер. Поймите, мы имеем дело с неудавшимся убийством. Моя задача — найти виновника преступления. Найти убийцу.

— Девушка не убита.

— Потенциального убийцу, — нетерпеливо поправился Махони.

— А моя задача — помочь ей вернуть здоровье. Душевное здоровье, следователь Махони. Кроме значительных телесных повреждений, она получила серьезную психическую травму. Если, как вы предполагаете, это был не несчастный случай, если кто-то действительно пытался убить ее, то вы можете представить себе, что она переживет. Пытаясь вспомнить…

— Пытаясь вспомнить?

— Совершенно верно, господин следователь, пострадавшая не может вспомнить даже собственного имени.

— Господи.

Он тяжело опустился на стул, не обращая внимания на Форстер. Она холодно смотрела на него. Нагнувшись к столу. Фил одарила его одной из своих самых обворожительных улыбок.

— Простите, следователь Махони, но это ради ее же блага. Представьте, если бы эта девушка была вашей женой или вашей дочерью. Вы бы не стали принуждать ее к воспоминаниям о том, что случилось, пока она не пережила шок. — Фил печально развела руками. — Эта девушка страдает реактивной амнезией, потерей памяти о тех событиях, которые предшествовали травме. Всему виной, очевидно, повреждения черепной коробки, но я уверена, что повлияла еще и психическая травма, полученная в результате нападения. Часто в таких случаях память возвращается сама по себе. Может быть, завтра она все вспомнит, может быть, она захочет поговорить об этом, захочет выяснить правду. Если нет, я попытаюсь помочь ей. А вы пока потерпите. Пожалуйста.

Он вздохнул:

— Ладно. Раз вы так говорите. «Времена меняются, — сердито подумала она, — во не мужчины. По крайней мере не все».

— Думаю, вы правы, — нехотя признал он. — Но поймите, я так же заинтересован в этом деле, как и вы, доктор Форстер. Некто попытался убить ее. Если она умрет, я буду обязан передать этого человека в руки правосудия, а для того, чтобы сделать это, мне нужна ее помощь.

— Так что вы знаете о ней? Кроме приблизительного возраста и того, как она выглядит?

— Я могу рассказать вам в двух словах. Знаю немного. Когда ее обнаружили, на ней были «ливайсы» и белая футболка. Неподалеку нашли синий кашемировый свитер и босоножки.

Фил вспомнила красную босоножку, одиноко болтающуюся на носке девушки. Она вздрогнула:

— Совсем никаких украшений? Часы, обручальное кольцо?

— Только серьги с жемчугом.

— Жемчуг настоящий? Он кивнул.

— Мелкий, но настоящий, так мне сказали. Тем не менее она могла купить его где угодно. То же самое с джинсами и футболкой. На кашемировом свитере нет ярлыка, а босоножки французские. Дорогие, так же как серьги и свитер, но их можно купить у нас в любом хорошем универмаге. Или даже во Франции, как мне кажется. Никакой сумочки. Мы тщательно обыскали овраг. Больше там ничего не было. Нет и среди пропавших никого, кто бы подходил под ее описание. Не встречались такие отпечатки пальцев. Не появлялся никто из ее знакомых.

— Тогда скажите мне, Махони, почему вы думаете, что кто-то пытался убить ее?

Он посмотрел на нее долгим сердитым взглядом и произнес медленно и с расстановкой, как будто объяснял ребенку:

— Овраг находится достаточно далеко, поэтому нужна машина, чтобы туда добраться. Никакой машины рядом с местом происшествия найдено не было. Она не жила в этом районе, значит, она не могла просто выгуливать там собаку. Ее привезли туда, а потом сбросили. Или, скорее, столкнули с края.

— Ее не изнасиловали, — Фил знала это из медицинского заключения. Он пожал плечами.

— Может быть, она не захотела уступить, и парень пришел в бешенство. Такое бывает. Гораздо чаще, чем думают, — прибавил он мрачно.

— Значит, никаких зацепок?

— Ничего, кроме собачьего укуса. И того, что она сама может нам рассказать.

— Это снова возвращает нас к тому вопросу, почему я здесь, — Фил одарила его улыбкой и немного кокетливо пожала плечами.

— Пусть так и будет, — сказал он внезапно, вставая и заканчивая беседу. — В вашем распоряжении сорок восемь часов. Потом мы будем вынуждены принять меры.

Он проводил ее до двери.

— Спасибо за сотрудничество, — сказала она с сарказмом, пока он открывал дверь.

Махони смотрел, как она шла по коридору, отметил ее длинные, стройные ноги и легкое покачивание бедер под черным костюмом.

— Эй, Форстер, — позвал он. Фил поколебалась, потом медленно обернулась.