Тайна античных свитков

Джейн с прищуром смотрела на Бреннера. Очень загорелый, а глаза… — синее глаз она в жизни не встречала. Узкое лицо и слишком крупный нос и рот, чтобы считать его красивым, зато выразительно изогнутые брови делают его похожим на Пана.

Он улыбнулся и с характерным австралийским акцентом проговорил:

— Ну, как? Прохожу?

— Только если скажете, кто в данный момент за штурвалом.

Он хмыкнул:

— Тревор. Он, конечно, не такой ас, как я, но вполне справляется. А кроме того, он сам захотел чем-то себя занять, чтобы не мозолить вам глаза. Ну а я решил, чем сидеть и считать ворон, воспользоваться случаем и удовлетворить свое любопытство на ваш счет.

— Любопытство?

— Кажется, я тут лишний. — Бартлет поднялся и направился в кабину. — Потом принесу вам поесть.

— Сделай милость. — Бреннер плюхнулся в его кресло. — Если Тревору надоест, позвони мне.

— Можешь не сомневаться, — сухо ответил Бартлет. — А если он заподозрит, что ты докучаешь Джейн, то будет здесь даже раньше.

— Я протестую! — Бреннер вытянул ноги. — По-моему, он решил, что пора переходить ко второй стадии операции. Вам, Джейн, предписано успокоиться, а мне разрешено стать объектом вашего пристального изучения и даже быть повергнутым в смущение. Он понимает, что выбора у меня нет.

— Любопытство, говорите? — повторила Джейн. Дверь за Бартлетом закрылась.

— Вам, наверное, не привыкать — после той шумихи, что стояла вокруг вас четыре года назад.

— Вам и это известно?

— Только понаслышке. В разгар тех событий я отбывал срок в Бангкоке, а когда освободился, все уже утихло. Я и о вашем существовании-то узнал только в прошлом году, когда стал работать на Тревора.

— Тревор говорил вам обо мне? Он помотал головой:

— Ни слова. Но когда стал посылать меня в Неаполь за этими свитками, Бартлет что-то вскользь упомянул, потом еще и еще… А там уж я провел свое небольшое расследование.

Джейн замерла:

— Вы говорите, свитки. Они у вас?

— Нет. Они у Тревора. Он улыбнулся:

— Вы совсем отказываете мне в благоразумии? — Бреннер внимательно посмотрел на девушку. — Вы и впрямь похожи на статую Циры. Только, конечно, намного красивее.

— Бросьте. И что же, у Тревора в руках все свитки?

— Об этом вы уж у него спросите. Я доставил все, что он велел, а он обычно весьма дотошен. Я только знаю, что его главной заботой было то, что свитки надо вывезти из Италии, чтоб они не попали в руки властей, иначе их бы конфисковали.

— Потому что в них, по его мнению, могло упоминаться местонахождение золота?

— Вероятно.

— А упоминалось? Бреннер улыбнулся.

— Перестаньте вы ходить вокруг да около! — рассердилась Джейн. — С меня хватает Тревора. Шли бы вы лучше в кабину и взяли на себя управление самолетом.

— Вот так так! — Улыбка исчезла. — Прошу прощения. Признаюсь, отчасти я вас испытывал. Хотел посмотреть, насколько вы поддаетесь нажиму. Я же говорил, я очень любопытный.

— Да пошли вы со своим любопытством!

— Меня уже посылали, причем из куда менее симпатичных уст. — Он помолчал. — Если верить Тревору, вам досталось. Имеете полное право посылать таких типов, как я.

— Вот именно. Он хмыкнул:

— О'кей. Объявим перемирие?

— Я с вами не воюю. Вы для меня пустое место.

— А вы для меня — нет. Я уже давно живу с вами под одной крышей, в замке Макдафа. С тех пор, как Тревор снял его под жилье.

— А?

— Ну, не с вами лично, а со статуей Циры. Но сходство поразительное.

— Вот именно — сходство. Не более того. Это не я!

— Хорошо, хорошо. Я не хотел вас обидеть. Любимая мозоль, да?

— Угадали. И тому есть причины. Хотя ваше «расследование», наверное, так далеко не простиралось. Что, интересно, вам удалось узнать про меня и Циру?

— Из Интернета? Что какой-то маньяк гонялся за женщинами, убивал и уродовал их по странному принципу: они должны были быть похожими на изваяние Циры, звезды геркуланумского театра времен извержения Везувия. Все остальное было о том, как его поймали и убили. — Он сделал паузу. — Больше всего меня поразило, что в этих материалах почти не было ваших фотографий. Никак не могу понять, как вашим родным удалось сконцентрировать все внимание прессы на Цире, а вас оставить в тени.

— Старались изо всех сил. Ева и Джо люди умные, но все равно первый год для меня был не сахар. — Она горько усмехнулась. — Ну а потом, как вы метко выразились, все утихло. И слава богу. — Джейн переменила тему. — Так вы говорите, Тревор держит статую Циры в этом замке Макдафа? Это в Шотландии?

Бреннер кивнул:

— Статуя и впрямь замечательная, настоящее произведение искусства. Даже я, неотесанный мужлан, это вижу. Хорошо понимаю, почему Тревору так хотелось заполучить ее себе.

— До такой степени, что он сумел сторговаться с ее незаконным приобретателем, — сухо прибавила Джейн. — Только я не уверена, что его манила ее художественная ценность. Он такой же, как вы все. Помешан на Цире.

— На женщине с вашим лицом. — Он улыбнулся. — Любопытная ассоциация.

— Никаких ассоциаций тут нет. Она две с лишним тысячи лет как умерла, а я — вот она, жива и здорова. А почему он вас послал в Неаполь, а не отправился сам?

— Ему там появляться было небезопасно.