Тайна архива Сталина

Александр Иванович поднялся со стула, откинув плед со своих плеч, убрал посуду на тумбу, прикрыл хлеб и выпечку полотенцем, молча вытащил из внутреннего кармана своей теплой куртки планшет в кожаном чехле, вернулся на место и принялся рассматривать в какой уж раз фотографии, присланные Родиновым из экспедиции. В какой-то момент первым Александр Иванович решил прервать молчание, отложил планшет и прикоснулся к руке друга.

– Я смотрю, друг мой, Владимир Сергеевич, сморился? – Обронил профессор.

– Да, ты прав, за нашими посиделками не заметил, как темнеть стало. – Среагировал Тихонин, и хранители оделись, сквозь темноту позднего вечера побрели к главному корпусу пансионата.

***

Очередной прилет Владимира в Германию был не первым, за период подготовки к выставке, в качестве директора-распорядителя, он посетил столицу и города этой страны уже с десяток раз. По согласованию с федеральным правительством Германии и Российского фонда культурного наследия местом выставки избран Кельн. До открытия выставки оставалось три дня, но уже на завтра был организован прием важных политиков, деятелей культуры, официальных лиц Германии и из деловых кругов.

После проведения приема на следующий день выставка откроется для всех желающих и судя по ажиотажу в прессе и телевидении отбоя от посетителей не будет, слишком велик интерес к выставленным предметам искусства и древним артефактам. За последние два месяца Тихонин прилетал в Кельн уже восемь раз и дни пребывания стали расписаны по часам. Самолет доставил Владимира в аэропорт Порц, служивший авиационным узлом, как для Бонна, так и для Кельна.

С городом аэропорт связывало скоростное шоссе, Владимир пытался прогнать усталость, но незаметно для себя задремал, а когда очнулся после плавного толчка, увидел из окна автомобиля свой отель Hyatt Regency. В отеле Тихонина принимали, как почетного гостя и даже пытались в первых помещениях предложить лучшие апартаменты, но русский гость выбрал двухкомнатный сьют с видом на Рейн и Кельнский собор.

Как человек родившийся в советском союзе, Владимир не понимал, зачем ему огромные апартаменты, если целый день он проводит на приемах и в артхолле выставки и лишь поздним вечером возвращается в отель. Владимир, оказавшись в номере один, первым делом позвонил Алле Танаевой, постоянно пребывающей в Кельне с момента доставки экспонатов в Германию.

– Привет, Аллочка! – Тихонин добавил в голосе теплоты.

– Здравствуй, Володя, – выдохнула трубка голосом Танаевой. – Мы тебя только завтра утром ожидали.

– Я решил прилететь на день раньше, – сообщил Тихонин, – столько раз прилетаю в Кельн, а город видел только из окна такси.

– Я тоже не более тебя видела, все наша бесконечная занятость. – Усталым голосом медленно пробормотала женщина, а потом торопливо доложила. – У нас все готово к завтрашнему приему VIP гостей, так последние перестановки, кое-где свет поправляем.

– Я знаю, Аллочка, что ты успешно справилась и достойна отдохнуть на лучшем курорте, – Тихонин на мгновение замялся. – Для меня ведь нет на сегодня срочных дел или встреч?

– Аудиенции с тобой добивался один местный адвокат, – ответила Танаева, – я ему предоставила приглашение на прием, так что можешь сегодня потратить время на знакомство с городом.

Тихонин поблагодарил Аллу, нажал клавишу отбоя и ощутил себя лежащим с закрытыми глазами на диване в кабинете, второй комнате сьюта. К своему стыду он ленился подниматься и вообще двигаться, но ругнувшись про себя, вскочил, направился принять душ. После контрастных струй воды усталость покинула его тело, он быстро оделся, на смартфоне открыл карту города, сформировал маршрут до собора и покинул апартаменты. В лобби отеля Тихонин подошел к бару, заказал крепкого кофе, дабы избавить желание организма поспать и вышел на улицу Kennedy Ufer, неторопливо прошел вперед, свернул направо к мосту, преодолевая ступени лестницы. Владимир обернулся словно его кто-то окликнул, взглянул на возвышающуюся офисную башню. В одном из рекламных буклетов он читал об обзорной площадке и ресторанах, расположенных в небоскребе Triangle.

Тихонин вернулся к своему маршруту, его внимание захватил железнодорожный мост Гогенцоллернов, стальные арки соединяли берега Рейна. Владимир последовал за другими туристами по пешеходной дорожке вдоль моста, приближающей его с каждым шагом к величественному Кельнскому собору, но на смотровой площадке он решил задержаться и полюбоваться видом на Рейн и город. Из дальних уголков памяти светлой искрой сверкнули строчки Гейне. Владимир ухватился пальцами левой руки за ограждение, правую руку вытянул перед собой ладонью кверху и продекламировал.

Мне созерцать безумно нравится

Игру златистых волн в тиши,

Тогда вновь чувства пробуждаются,

Живут что в глубине души.

Приветом и обетом дружеским

Вниз увлекает блеск потока,

В нем тьма и смерть таятся с ужасом

Как повеленье злого рока…