Тайна Безымянной высоты. 10-я армия в Московской и Курской битвах. От Серебряных Прудов до Рославля.

Опасаясь контрудара со стороны Брянска. Жуков: между двух огней. Немцы контратакуют. Окружение и уничтожение авангардов. Выступы, которые будили воображение. Первая Ржевско-Вяземская операция. Как атаковала 10-я армия. Ошибался ли Жуков? Штурм Мещовска. Эскадрилья «Мещовский колхозник». Кто на самом деле освобождал Мосальск. Храбрый полковник Ибянский. Взятие Серпейска. Встреча с местными партизанами

Сталин опасался контрудара из района Брянска, а потому приказал Жукову перебросить на угрожаемый участок фронта 16-ю армию Рокоссовского. Но к началу боев под Сухиничи прибыли лишь полевое управление 16-й армии и одна дивизия. Правда, гвардейская. Но иногда бывает достаточно одного генерала, чтобы переломить ход боев и даже достичь победы.

Вскоре стало очевидно, что наступательный ресурс армий иссякает. Ставка продолжала требовать: вперед! Жуков, зажатый между невыполнимыми приказами Ставки и Верховного с одной стороны и тревожными донесениями своих командармов о невозможности дальнейшего наступления – с другой, уступал первой и гнал армии вперед.

В результате одна из них, 33-я генерала Ефремова, оказалась под Вязьмой в полной изоляции. Туда же был загнан 1-й кавалерийский корпус генерала Белова. А по воздуху переброшено несколько тысяч десантников.

В феврале 1942-го немцы провели ряд операций по отсечению наступающих советских войск почти на всех участках Западного и Калининского фронтов. Были отрезаны и частично уничтожены авангарды 50-й армии генерала Болдина, 49-й армии генерала Захаркина, 43-й армии генерала Голубева. По такому же сюжету разворачивались события и на соседнем Калининском фронте, которым командовал генерал Конев. Так закончилось контрнаступление под Москвой, уткнувшись в прочную немецкую оборону, устроенную противником на тыловых рубежах.

Если взглянуть на карту положения войск противоборствующих сторон за январь – февраль 1942 года, то сразу бросаются в глаза два выступа, образовавшиеся в результате тотального декабрьского отхода немецких войск: выступ в районе Холм, Великие Луки, Велиж, Белый со стороны Калининского фронта и выступ в районе Людиново, Киров на участке Западного фронта. Между ними в Ржевском выступе оказались зажатыми с трех сторон войска довольно крупной немецкой группировки – 9-я и 4-я полевые и 4-я танковая армии группы армий «Центр». Казалось бы, совсем немного – два согласованных удара из района Белого с севера и из района Мосальск, Юхнов – и основные силы группы армий «Центр» окажутся в огромном котле. Но этому окружению не суждено было сбыться. Немцы оказались сильнее, чем о них думали в Ставке, и нашим войскам не удалось даже «флажки расставить» вокруг ржевско-вяземской группировки.

Однако первая Ржевско-Вяземская операция начиналась.

10-я армия действовала сразу на нескольких направлениях. Силы генералу Голикову были даны большие. Корпусное звено к тому времени оказалось расформированным. Исключение составляли лишь кавалерийские корпуса, которые, впрочем, порой равнялись армиям. И задачи Ставка ставила им такие же сложные, как и армиям. Так вот, генерал Голиков в условиях стремительного наступления вынужден был действовать отдельными дивизиями, боевыми группами (две-три дивизии). Характерным было то, что не сохранилось ни одного общего приказа штаба армии по войскам. Их, как оказывается, и не было. Приказы писались от руки, буквально на листках отрывных полевых блокнотов и тут же передавались в группы и дивизии. Увязка с действиями соседей в таких обстоятельствах становилась делом второстепенным. Порой у частей, выходящих на исходные, а потом ведущих бой за тот или иной рубеж, соседей, то есть локтевой связи, не существовало. До поры до времени, пока противник торопливо отходил – быть бы живу, – эта тактика сходила штабу армии и дивизиям первого эшелона с рук.

Но уже в январе 1942 года обстановка на фронте стала резко меняться.