Читаем Тайна древнего колодца полностью

Не знаю, сколько времени мы пролежали так. Пока лихорадочно колотившееся сердце успокаивалось, я пытался привести в порядок свои мысли. Мы подошли к двери в туннель, это верно. Но как выйти отсюда? По ту сторону этой каменной преграды, стоящей тут уже многие века, должно быть, даже тысячелетия, и выдерживающей могучий натиск воды, находилось море, готовое ворваться сюда, к нам, и ринуться вниз, в колодец. Напор воды будет настолько сильный, что не позволит нам выбраться наружу.

И все же я придумал способ, как выйти отсюда. Мне он казался вполне надежным. Надо замуровать колодец, тем более, что он не так уж и велик -диаметром чуть больше метра. Для этого с помощью взрывчатки можно выбить из стены несколько каменных плит. Потом взорвать дверь и расширить проем. Пещера постепенно заполнится водой, давление спадет, и мы сможем, не борясь со стремительным потоком, подняться вверх по туннелю, ведущему на берег.

Костюмы у нас были герметичные, кислородные приборы в порядке, они к тому же работали и под водой. Нейлоновая лестница, прикрепленная у входа в туннель, поможет нам не заблудиться и двигаться в нужном направлении. Мы вполне могли бы проделать все это. В нормальных условиях. Но сейчас...

В ушах немилосердно звенело, костюмы, облепляя тело, сжимали его в поистине чудовищных объятиях. Но нам необходимо было действовать, причем незамедлительно, если мы хотим остаться в живых. Я поднялся. Илк уже сидел и смотрел на меня пристально и хладнокровно. Остальные лежали, не двигаясь.

-- За дело! -- сказал я Илку, и Дег тоже встал. Я подошел к краю колодца и заглянул вниз. Луч моего фонаря не осветил воду, внизу пока царил только мрак. Звон в ушах заглушал все звуки, доносившиеся оттуда. Но мы больше не имели права задерживаться. Медлить было просто нельзя. Только где взять время, чтобы...

И тут меня внезапно осенило.

-- Илк, скорее измерь расстояние до воды в колодце... Мисс Линда, -продолжал я, глядя, как она, опираясь на локоть, пытается приподнять голову, -- мы долго не выдержим, не так ли?

Она безнадежно покачала головой. Я увидел, как она отвела взгляд.

-- Мисс Линда! -- гневно воскликнул я, не она уже взяла себя в руки. Я добавил: -- Нужно спешить!

-- Лейтенант! -- позвал Илк. -- Вода метрах в пятидесяти или чуть больше.

-- Пятьдесят метров Нам надо продержаться несколько секунд, -определил я и почувствовал, что говорить становится все труднее. -- Нам нужно дождаться момента, когда вода из колодца встретится с водой из моря. Тогда она поможет нам... Понимаете, мисс Линда?

Девушка с трудом поднялась на колени и тут же обмякла, безвольно опустив руки.

-- Да, -- еле слышно произнесла она, -- вы правы... Когда все заполнится голой, ее напор спадет... Поторопитесь, Мартин, -- прошептала она, свесив голову на грудь от предельной усталости. -- Быстрее...

-- Взрывчатку! -- приказал я. -- Дег, Илк, взрывчатку! Подорвем дверь!

Возможно, они и не услышали мой глухой голос, но поняли, что я хотел сказать, и, присев, стали доставать из своих рюкзаков пластиковые бомбы. Мы закладывали их для взрыва, чувствуя, как временами меркнет наше сознание и накатывается тяжелая мучительная дремота.

Мы подложили взрывчатку у порога двери и по ее сторонам на уровне примерно полутора метров. Я прилаживал бикфордов шнур и вдруг почувствовал, как чья-то дрожащая рука легла на мое плечо. Обернувшись, я увидел Брэггса. Он подполз ко мне и глядел на меня красными от слез, усталости и нервного возбуждения глазами.

-- Что случилось, профессор? -- торопливо спросил я.

Он посмотрел на бомбу, покачал головой и стал что-то говорить, но из микрофона до меня донеслось только непонятное бормотание. При этом он махал руками и показывал на колодец.

-- Ничего не понимаю, профессор, -- сказал я, -- не сейчас, прошу вас. Потом объясните мне все, что хотите! Потом! -- И отвернулся от него, продолжая работу. и тут он рванул меня, резко, грубо, неожиданно сильно. Я стоял на корточках и, чтобы не упасть, невольно оперся одной рукой о землю и оказался с ним лицом к лицу.

-- Какого черта вам надо! -- не выдержал я.

-- Не так! -- с мучительным усилием прокричал он, и голос его, казалось, доносился Бог весть откуда. --Нельзя! Так вы все разрушите? Мы не можем! Нельзя!.

-- Все уже разрушено, профессор! Мы пытаемся не умереть...

-- Готово, Мартин! -- доложил Дег.

Мы поднялись. Трудно было держаться стоя. Казалось, почва в любую минуту готова уйти из-под ног. Меня сильно мутило, гул в ушах становился нестерпимым. Брэггс все еще держал меня за руку, и я почувствовал, как его трясет, будто в лихорадке. Он возбужденно жестикулировал. Я ничего не мог понять из его трагического бормотания. Слышал только, как повторяются слова "разрушение", "спасение", "цивилизация", "долг","смерть", "жертвы" и наконец;

-- Не делайте этого, Мартин, не делайте!

Этот крик лишил его последних сил. Он тяжело рухнул на землю и больше не шевелился.

Я показал на стены пещеры:

Перейти на страницу:

Все книги серии Приключения Мартина Купера

Похожие книги

1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное
10 мифов о 1941 годе
10 мифов о 1941 годе

Трагедия 1941 года стала главным козырем «либеральных» ревизионистов, профессиональных обличителей и осквернителей советского прошлого, которые ради достижения своих целей не брезгуют ничем — ни подтасовками, ни передергиванием фактов, ни прямой ложью: в их «сенсационных» сочинениях события сознательно искажаются, потери завышаются многократно, слухи и сплетни выдаются за истину в последней инстанции, антисоветские мифы плодятся, как навозные мухи в выгребной яме…Эта книга — лучшее противоядие от «либеральной» лжи. Ведущий отечественный историк, автор бестселлеров «Берия — лучший менеджер XX века» и «Зачем убили Сталина?», не только опровергает самые злобные и бесстыжие антисоветские мифы, не только выводит на чистую воду кликуш и клеветников, но и предлагает собственную убедительную версию причин и обстоятельств трагедии 1941 года.

Сергей Кремлёв

Публицистика / История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука