Тайна двух медальонов

Эксперты-графологи однозначно установили следующее: во-первых, доверенность написана Эрикой Гроллер. Во-вторых — ее авторучкой, которую мы позднее нашли в ее сумочке. В-третьих, доверенность писалась в спокойном состоянии — об этом свидетельствует твердый почерк. В-четвертых, по заключению экспертов, доверенность была написана самое большее за двенадцать часов до того, как мы передали ее на исследование. Таким образом, мы можем констатировать: Эрика Гроллер по возвращении домой из ресторана «У четырех дубов», где она встречалась с Герике, спокойно села за свой письменный стол, достала лист бумаги, авторучку, задумалась, написала фразу, перечеркнула написанное, вновь задумалась, написала другую фразу и на этом прервала свое занятие.

Из отдела судебной медицины мы получили заключение, что смерть наступила между двадцатью четырьмя часами и десятью минутами первого. Действие яда проявилось через пятнадцать-двадцать минут после его приема. Итак, Эрика Гроллер приняла яд не раньше двадцати трех сорока и не позднее двадцати трех пятидесяти пяти.

В связи с этим возникают два вопроса. Первый: каким образом яд попал в ее организм? Мышьяковистый ангидрид растворяется в воде и, кроме того, не имеет вкуса. В желудке покойной обнаружены только алкоголь и остатки септомагеля. Поскольку доля мышьяковистого ангидрида в таблетках чрезвычайно мала, то яд предположительно проник в организм вместе с алкоголем. Пила ли дома Эрика Гроллер что-нибудь спиртное? Мы вынуждены ответить на этот вопрос утвердительно, хотя в ее доме нам не удалось обнаружить ни малейших следов выпивки.

Второй вопрос: куда исчез Клаус Герике? Мы предположили, что он подвез врача до ее виллы на своей машине. Но вошел ли он вместе с ней в дом? Этого мы не знаем. Во всем доме не было найдено ни одного отпечатка его пальцев. Правда, в саду, наряду со множеством других следов обуви, обнаружены отпечатки ботинок, которые могут принадлежать Герике. Я особо подчеркиваю слово «могут», так как они не очень отчетливы. Мы нашли их возле гравийной дорожки, справа от веранды, и они ведут в сторону улицы. Итак, можно предположить, что Герике проводил врача до входной двери ее дома, а потом вернулся к своей машине.

Бросается в глаза тот факт, что Герике был инициатором двух встреч: с Эрикой Гроллер вечером семнадцатого мая и доктором Кайльбэром девятнадцатого. И Гроллер и Кайльбэр сперва отказывались, но в конце концов уступили под давлением Герике.

Теперь еще несколько слов о последующих событиях той ночи, как мы их себе представляем. У нас есть показания соседа доктора Гроллер. Он вернулся домой в начале первого; более точно назвать время свидетель не может. Перед домом Эрики Гроллер, на другой стороне улицы, он заметил стоящий автомобиль. Подфарники и габаритные огни у него были погашены. Свидетель уверяет, что это не был «фольксваген». Он не обратил внимания на то, находились ли в машине люди.

В четыре пятнадцать утра последовал звонок с телефонной станции. Поскольку ни в это время, ни пять минут спустя трубку никто не поднял, заказ был аннулирован.

Около шести часов в дом через кухонное окно проник доктор Лупинус и вскоре обнаружил свою жену мертвой. От гамбургских коллег мы получили подтверждение его алиби на ту ночь. В момент отравления и смерти жены он не мог находиться в Берлине. Правда, в его показаниях имеются два слабых места. Первое: в Гамбурге установили, что Лупинус вовсе не поручал своей секретарше уведомить Эрику Гроллер о его приезде. Нам же, как известно, он говорил, будто не уверен, выполнила ли секретарша его поручение. Второе: между прилетом самолета и приездом на виллу Эрики Гроллер у доктора нет алиби почти на час. Лупинус заявил, что прогуливался. Свидетелей этой прогулки у него нет. Но как бы то ни было, он вернулся в аэропорт, ведь такси доктор нанял именно там.

Майзель сделал небольшую паузу и несколько раз приложил носовой платок к уголкам рта. Стефан Кройцц просиял. Его восхищало — уже в который раз! — умение шефа построить доклад. Майзель вовсе не заглядывал в дело! У него была феноменальная память на детали.

Иоганнес Майзель спрятал носовой платок в карман, поправил галстук, элегантным движением пригладил волосы и продолжил свой обзорный доклад.

— Перейдем теперь ко второму блоку вопросов — к событиям, происшедшим на веранде. Перечислю некоторые уже известные факты.

Первое: не обнаружено никаких более или менее пригодных для идентификации следов обуви.

Второе: были найдены три различных отпечатка пальцев и ладони. Отпечатки несомненно принадлежат доктору Лупинусу, они находятся на стуле, который валялся на полу перевернутым, и на ручке двери, ведущей в сад. Кому принадлежат остальные отпечатки — пока неизвестно.

Третье: отпечатки пальцев, как на матерчатом ремешке, встречаются в двух местах — на маленьком столике, где стояла цветочная ваза, и на балконной двери верхнего этажа. Мы обнаружили, что дверь на балкон заперта, а ключ валялся в комнате примерно в двух метрах от двери.