Тайна двух океанов

– Если мы не найдем способа пеленговать, то, пожалуй, дело затянется до бесконечности. Вернее, до конца наших запасов кислорода. Надо что-нибудь предпринять, сделать хоть маленькую щель… Вот что, Павлик: давай-ка еще раз пошарим – не найдем ли мы все-таки такую щель.

Прошлый раз я, может быть, и пропустил ее… волновался, надо признаться…

Они начали тщательно осматривать линию, по которой скала прилегла к краям входа. Поиски оказались напрасными: скала плотно – действительно, как по заказу, – слилась с линией входа и выступами вокруг него.

– Та-а-ак!.. – протянул Скворешня задумавшись. –

Придется попробовать пустить в ход ультразвук. Может быть, ему удастся пробить края скалы: там она, вероятно, тоньше.

Начал свою неслышную работу ультразвуковой пистолет Скворешни, с дулом, плотно приставленным к одной точке края скалы. Гранит медленно распадался на небольшие комки, которые легко потом под пальцами Павлика превращались в грязь. Но мощность ультразвукового

луча пистолета была недостаточна, чтобы быстро разрушить скалу. Лишь ультразвуковой пушке «Пионера» это было бы под силу. Мощность быстро падала, и, когда она совсем иссякла в двух аккумуляторах, в скале оказался небольшой тонкий канал, длиной около десяти и диаметром в три сантиметра.

Павлик отстегнул свой пистолет и протянул его Скворешне. Тот отрицательно покачал головой:

– Не годится, Павлик… Еще десять сантиметров канала – этого мало. Скала здесь, очевидно, слишком толста. А

пистолет может еще пригодиться.

– Тогда знаете что, Андрей Васильевич, – сказал Павлик, – почему бы нам не попробовать подрыться под скалу, сделать подкоп? А? Право! Дно, наверно, мягкое, песчаное, и мы быстро сделаем себе ход. Как кроты! А?

Глаза Павлика радостно сверкали, он был очень доволен своей идеей.

– Правильно! Хорошая мысль! – одобрил его предложение Скворешня. – Рыть – так рыть скорее! У нас уже остается мало времени…

– Времени? – удивился Павлик. – А кто его отнимает у нас?

– Мы сами, хлопчик, – ответил Скворешня, снимая с пояса свой универсальный топорик и делая первый удар по песчаному дну. – Мы съедаем кислород и с каждой, для примера сказать, съеденной нами каплей кислорода мы съедаем часть нашей жизни… Выгребай песок… Ах, дьявол!..

Топорик звякнул о что-то твердое, под лезвием засверкали искры.

– Гранит! – сказал Скворешня и, делая все новые удары в разных местах у основания скалы, непрерывно повторял: – Гранит… Гранит… Ну, Павлик, идея твоя прекрасна, но никуда не годится. Сам видишь: ничего не поделаешь… А теперь я присяду. Устал очень. И душно чтото. Фу-у-у!.. Должно быть, кислород у меня подходит к концу…

– Да что вы, Андрей Васильевич! – проговорил, бледнея, Павлик. – Я не чувствую никакой духоты…

– Ты маленький… А я вон какая махина! Я больше съедаю кислорода. Надо уменьшить подачу, экономить.

Он открыл свой патронташ и, переведя кнопку «кислород» на новую позицию, с трудом, глубоко и порывисто дышал, стараясь захватить как можно больше воздуха.

– Как вы себя чувствуете, друзья мои? – послышался вдруг голос зоолога. – Весь отряд рассыпался цепью, и каждый из нас по участкам обследует дно. Ищем скалу, похожую на шпиль.

– Боюсь, Арсен Давидович… – ответил, задыхаясь, Скворешня, – не дождусь… У меня… кончается кислород… Начинается удушье…

– Держитесь!. Держитесь, Скворешня! – испуганно закричал ученый. – Мы ускорим поиски! Еще немного!

Экономьте кислород! Не разговаривайте!

– Есть не разговаривать! – пробормотал гигант и лег на спину, упираясь плечами в заднюю стену грота. Он попытался вытянуться во весь свой огромный рост, но не смог: ноги встретили скалу и остались в согнутом положении, коленями вверх.

Прошло пятнадцать, двадцать минут. Прошло полчаса.

Павлик с ужасом смотрел на лицо Скворешни. Оно искажалось страданием, его заливала багровая краска, широко открытый рот напрасно ловил воздух, но именно того, чего он искал – драгоценного кислорода, – уже почти не было…

– Прощай, хлопчик… Умираю… Дыши медленно…

Береги кислород…

Он начал бормотать что-то невнятное. Павлик чувствовал, как его охватывают ужас и отчаяние. Он готов был броситься на эти безжалостные гранитные стены, бить кулаками, рвать пальцами, только бы спасти своего друга.

Ему было страшно смотреть на страдания умирающего, но в то же время он не мог, не в силах был отвести от него глаза.

– Андрей Васильевич… голубчик… – невнятно говорил он дрожащими губами. – Может быть, можно какнибудь перелить к вам хоть немножко моего кислорода?

Скажите! Скажите, как это сделать?

Гигант отрицательно покачал головой и, глубоко и прерывисто дыша, бормотал что-то неразборчивое, изредка выкрикивая:

– Проклятая!.. Посмотрим!. Покажу!..

Огромные ступни его ног, упиравшиеся в основание скалы, пришли в движение. Они медленно поползли вверх по скале. На высоте полуметра от дна они встретили выступ и перебрались на него. Теперь ноги еще больше согнулись. Рука гиганта медленно приблизилась к открытому патронташу, металлические пальцы нащупали кнопку «кислород» и передвинули ее на полную, до отказа, подачу газа.