Тайна двух океанов. Победители недр

Лихорадочно работая с приборами, сравнивая и объединяя их показания, делая бесконечные вычисления, Мареев даже не слышал, как спустилась по лестнице Малевская, и вздрогнул от неожиданности, когда почувствовал легкое прикосновение ее руки к своему плечу.

– Ты уже встала? – спросил он и, не дожидаясь ответа, взволнованно продолжал: – Что делается, Нина! Поразительные вещи… Мы, без сомнения, приближаемся к исключительно мощному пласту железных руд. Магнитная стрелка совсем взбесилась! Посмотри, что она выделывает!

– Железо? На такой глубине? Вот неожиданность!..

– По существу, здесь никакой неожиданности нет, – возразил ей Мареев. – Вспомни! Ведь Донецкий бассейн – это огромная чаша между Воронежским выступом докембрия и Криворожьем. Геологические напластования этих областей спускаются сюда – почему же им не встретиться? Вспомни огромные железорудные залежи Криворожья и колоссальную Курскую аномалию. Железные руды этой аномалии чем дальше на юг, к Донецкому бассейну, тем глубже уходят в недра и наконец теряются в них. Я уверен, что они здесь встречаются с продолжением залежей Криворожья. Это замечательное открытие, Нина! – радостно закончил Мареев.

Трудно было поверить, что этот человек почти двое суток провел в непрерывной работе, не смыкая глаз, без минуты отдыха. Радость открытия, торжество научной мысли как рукой сняли с него усталость, влили в него струю новых сил и бодрости.

– Да, это замечательное открытие, – задумчиво подтвердила Малевская. – Оно произведет огромную сенсацию в научном мире и в мире техники… Но это не должно тебе помешать идти спать, – неожиданно прибавила она.

– Ну, оставь, пожалуйста! – махнул рукой Мареев, делая попытку пройтись в узком пространстве между моторами и столиком. – Какой тут сон? Сейчас как раз предстоит самое интересное: через несколько часов можно будет получить первые образцы руды, исследовать их, проанализировать. И, кроме того, я все равно сейчас не засну…

– Ладно, ладно… Иди, а там посмотрим… Ты обещал и должен исполнить свое собственное распоряжение…

После короткого спора Мареев все же подчинился.

Он лежал в своем гамаке, кряхтел, ворочался с боку на бок. Возбуждение, а может быть и слишком большое переутомление не давали заснуть. Вдруг он выскочил из гамака и, подбежав к люку, тихо позвал:

– Нина! Нина! Делай почаще анализы на железо. Интересно проследить его присутствие в налегающих пластах… Это необходимо для понимания его генезиса…

– Да спи наконец! – послышался снизу возмущенный голос Малевской. – Вот наказание! Я и без тебя это знаю.

– Иду, иду! Не ругайся…

И, чему-то тихо смеясь, он побежал обратно, улегся в гамак и быстро уснул.

Через час проснулся Володя. Сначала он лежал с открытыми глазами, долго и с трудом вспоминал все, что произошло накануне, и, видимо, остался очень недоволен. Потом вяло натянул на себя свой новенький голубой комбинезон, с широкими синими обшлагами и синей тесьмой на груди, на воротнике и по наружным швам брюк. Малевская сшила его из запасных комбинезонов после того, как Володя был формально зачислен в состав экспедиции. Раньше этот комбинезон бесконечно радовал Володю, но теперь он не обратил даже внимания на него. Заметив, что Мареев и Брусков спят, Володя нерешительно подошел к люку и начал спускаться по лестнице.

– А, здравствуй! – встретила его Малевская. – Ну, как ты себя чувствуешь?

Володя смущенно стоял перед ней, желтый и вялый.

– Ты не сердишься на меня? – спросил он, не глядя на Малевскую. – Я вел себя нехорошо.

– Ну, глупенький… – Малевская провела рукой по его стриженой голове, – мы все вели себя неважно, но ведь это невольно. Нас никто не может осудить за это: мы все опьянели от кислорода.

– Я его совершенно не чувствовал, – немного оживившись, заметил Володя.

– Кислород ведь не имеет ни запаха, ни цвета, ни вкуса, Володя. Этот газ, такой необходимый для жизни, мог сделаться причиной нашей гибели.

– Как же это произошло?

– Один из баллонов с жидким кислородом во время падения снаряда в пещеру дал трещину. Постепенно она расширялась, и наконец кислород начал испаряться. Так как этот газ тяжелее воздуха, он проник из верхней камеры в шаровую каюту в большом количестве и под большим давлением. Это и привело нас в такое состояние…

– Но почему же он так подействовал на нас?

– Кислород поддерживает жизнь. Что это значит? Одно из важнейших проявлений жизни – работа, деятельность. Но всякая работа, иначе говоря, всякая трата энергии, связана с тратой белка – основного материала, из которого построен живой организм. Трата его происходит в виде сгорания, а горение, как известно, это процесс соединения углеводов организма с кислородом. Дыхание доставляет организму вместе с воздухом и кислород. Но воздух, к которому приспособились все живущие на земле организмы, заключает в себе определенное количество кислорода, именно двадцать один процент по объему. Теперь представь себе, что количество кислорода в воздухе увеличилось. Что же произойдет с нашим организмом?