Тайна Эрлики

Надежды, родившиеся с появлением в МОНИК взвода космического спецназа, почти растаяли, погребенные невероятной катастрофой. Каким образом находящимся в зверинце животным удалось вырваться из вольеров и разбежаться по подводному комплексу, не мог предположить никто из сотрудников. Военные проводили собственное расследование, не посвящая в него администрацию. Более того, майор линдгрен, этот на первый взгляд тупой солдафон, каким-то образом ухитрился взломать коммуникационную сеть комплекса и заблокировать доступ к ней всем остальным, оставив права администратора только за собой. Собственно, именно это и было для Кеннета Хаббарда настоящей катастрофой. Военные наверняка скопируют всю информацию из сети МОНИК. А значит, если информация будет доставлена в Конфедерацию или Британию, рано или поздно вскроется похищение и так называемые опыты над русской дикаркой. А Веласкес и Брюно не станут молчать о его, хоть и косвенном, но участии в преступлении. Хвала тому монстру, который оторвал голову Толстой Солли. Было бы неплохо, сожри монстры и ее дружков. Но, по крайней мере, Брюно жив. До того, как майор отключил общую связь, Хаббард успел услышать звероватого подручного Ривса, пытающегося докричаться до своего шефа. В голосе того сквозила непривычная для всегда невозмутимого громилы паника.

И вот теперь узнать что-либо невозможно, ибо все абоненты коммуникационной сети заблокированы. Чертов солдафон, чтоб его пожрала донная слизь!

После собеседования с майором, более похожим на допрос, Кеннет встревожился еще больше. Оказалось, что толстуха решила форсировать опыты с управляемым полипом, и Веласкес с Брюно Мартином отправились на берег и отловили для роли подопытных кроликов парочку дикарей – девчонку и парня. И вот тут Хаббард совершенно запутался в услышанных обрывках информации. Получалось, что русский дикарь, доставленный в лабораторию Солли, на самом деле оказался солдатом подразделения прибывшего спецназа… Как такое могло быть? Его что, тайно внедрили в племя русских? Бред какой-то…

После беседы с Линдгреном, Хаббард попытался прояснить этот вопрос у Маргарет. Но ни она, ни Ривс сами ничего не понимали. От Мэтью Ривса и вовсе нельзя было добиться ничего конструктивного. Он то впадал в ступор и ни на что не реагировал, то вдруг устраивал истерики, крича, что Линдгрен должен ответить за уничтожение уникальных экземпляров животных.

В конце концов, томимый неизвестностью Кеннет обратился к майору за содействием в информации о выживших сотрудниках научного комплекса. Тот легко пошел навстречу и даже сам попросил Хаббарда принять участие в опознании останков. Результаты оказались шокирующими для персонала МОНИК, почти без потерь пережившего все, и даже первые, облучения оружием галантов – от когтей, зубов, клешней и щупальцев вырвавшихся на свободу монстров погибли почти треть сотрудников.

Однако, увидев изуродованные останки Веласкеса, Хаббард все же в тайне порадовался. Если в заблокированной майором сети что-то и указывало на его причастность к опытам над людьми, коими излишне толерантная галактическая общественность считала и русских, то это могли быть лишь весьма косвенные улики. А вот показания непосредственно причастных окажутся для него гарантированно роковыми. Слава провидению, из опасных свидетелей остался только Брюно. И, как узнал Кеннет, в данный момент громила находился в регенерационном блоке. Потому, когда солдаты извлекли из-под обрушенных стеллажей лаборанта Антонио Веслера, находившегося в бессознательном состоянии, Хаббард отправился лично отвезти бедолагу к регенератору. Когда прибыл на место, Брюно Мартин уже собирался покинуть блок. Как оказалось, у него был всего лишь ушиб ребер, и все обошлось полуторачасовым сеансом местной регенерационной терапии.

– Куда направился, Брюно? – остановил его администратор.

– Мне надо срочно поговорить с Мэтью.

– Не спеши. Твой шеф опять впал в невменяемое состояние. К тому же находится под надзором военных.

– Под каким еще надзором? – в удивлении взметнул брови здоровяк.

– Под строгим. И я думаю, благодаря тебе.

– Что-о? – брови Мартина забрались еще выше по покатому лбу. – Мне-е?

– Тебе, – кивнул Хаббард, задвигая платформу с бессознательным телом Веслера в регенерационную камеру, и, не выдержав, зло прошипел: – Какого дьявола вам понадобилось срочно ловить русских для обытов сумасшедшей толстухи? Не могли дождаться, когда военные уберутся?

– Ну, Солли спешила получить результат к их отлету, – замявшись, пробубнил Брюно. – А откуда об этом стало известно? Поймали того дикаря с девчонкой?

– Ты сейчас очень удивишься, Брюно, – не весело усмехнулся Хаббард. – Ты даже не представляешь, на сколько сильно сейчас удивишься.

– Да о чем ты, Кен? – подступил к администратору здоровяк.

– Тот дикарь, которого вы с Сезаро поймали для опытов Солли, на самом деле оказался солдатом Линдгрена, посланным для внедрение в общину дикарей, – и Хаббард замолчал, любуясь опешившим Брюно.