Тайна Эрлики

В очередной раз вручил энергоблок мальчишке, вооружился металлическими дубинками и, подступив ближе к моллюску, наотмашь врезал по самому длинному усу. Тот резко сократился, почти полностью втянувшись. Ага! А кто-то говорил, будто эта тварь абсолютно нечувствительна к боли. Похоже, к усикам это утверждение не относится.

Но пока я оценивал успех, ко мне метнулся один из нижних усов, оказавшийся скорее щупальцем, чем усом. Теперь попытка врезать по нему железякой не увенчалась успехом. Змееподобный отросток крепко обхватил штангу и потянул с такой мощью, что противостоять ему оказалось не в человеческих силах. Хорошо еще, что вместе с железкой щупальце не захватило руку. Терять оружие не было желания, и я начал колотить по щупальцу второй дубинкой, одновременно следя за другими отростками океанского монстра. Тут же ко мне устремилось другое щупальце, однако первое с хлюпаньем лопнуло от очередного удара, отпустило мое оружие и втянулось в тело.

– Ага! Не нравится? – теперь уже намеренно я дал второму отростку обхватить левую дубинку и, нацелившись, нанес удар правой. Хлюпнуло с первого раза. Из лопнувшей плоти брызнули тягучие струйки слизистой жижи. Отросток скрылся вслед за первым.

Вслед за отбитым щупальцем вдруг начало сокращаться и подтягиваться к раковине все тело улитки. С правого края образовался небольшой просвет у стены галереи, в который тут же стремительным потоком хлынула собравшаяся вода. Я хотел было крикнуть мальчишке, чтобы тот был наготове, и как только просвет увеличится, броситься в него, однако тело монстра перестало сокращаться и начало вытягиваться вверх. Достигнув арочного свода, оно продолжило расти, уже практически нависая над нами и одновременно расползаясь вширь. Ощутив себя букашкой под занесенным башмаком великана, я без лишних слов схватил Славку за рукав и бросился прочь от решившего одним хлопком избавиться от человеческой проблемы чудовища. Бежать мешал встречный поток устремившейся в освободившийся проход воды, ноги по щиколотку вязли в нанесенном иле. Приходилось прыгать, высоко задирая колени. И вот позади обрушилась многокилограммовая, а может, и многотонная масса, взметнув обратную волну мутной жижи, сбившую нас со Славкой и отбросившую на добрый десяток метров вперед.

– Ты живой? – поднял я за шкирку насквозь промокшего пацана, продолжающего обнимать энергоблок и сжимать под мышкой металлическую стойку. А я вот одну дубинку бросил, когда волок пацана за собой.

– Жи-живой, – пропищал тот, не сводя глаз с наползающего исполина, тело которого вновь начало сокращаться. Причем, сокращаясь, оно не удалялось к раковине, а, наоборот, подтягивало ее вперед, продвигаясь таким образом гораздо быстрее, чем моллюск перемещался до того. Такими темпами эта милая океанская улитка загонит нас в тупик и прихлопнет как мух гораздо раньше, чем мы утонем в прибывающей воде.

Как говорил майор Линдгрен, когда нет выхода, надо идти напролом.

– Держись, Славон! – отбросив оставшуюся железяку, я подхватил пацана на руки, посадил его на ладонь согнутой к плечу правой руки и побежал навстречу моллюску. На последних шагах отвел плечо назад и изо всех сил толчком бросил мальчишку в промежуток между раковиной и стеной.

– Ма-а-а, – заверещал он в полете и, вякнув от удара о панцирь, сполз вниз как раз в промежутке. Судя по брошенному на меня обезумевшему от происходящего ужаса взгляду, мальчишка в сознании и не особо ушибся.

– Да брось ты этот чертов блок, Славон! Беги!

Не знаю, внял ли Славон моим словам, ибо в этот момент моллюск вновь начал вздымать тело вверх, и я бросился наутек.

На этот раз меня не сбило волной, так как большая часть воды успела протечь дальше по галерее, и лишь изрядно обрызгало липкой грязью. Не знаю, сколько раз я уже бегал то туда, то обратно, но наконец решился на прыжок. Из-за засасывающего ступни ила толчок получился неудачным, и я, пролетев всего метра полтора, упал на премерзкое тело чудовища. Однако же оно не такое студенистое и липкое, как казалось на вид. Напротив, ощущение лишь слегка влажной, но чистой кожи, под которой двигались и перекатывались мышцы исполина. Подпрыгнув на живом татами, я устремился в просвет. Но моллюск двигался, и просвет сужался. Мне уже точно было не протиснуться. Упершись руками в гладкий, будто отполированный панцирь, а ногами в стену галереи, я попытался подняться выше. Маневр почти удался, но раковину вдруг повело в сторону, и я сорвался вниз. Упал на живую плоть как раз в расширившемся промежутке и, не мешкая, устремился сквозь него, пока многотонная масса не растерла меня по стене.

– Олег! – встретил криком Славка и, подбежав, с рыданием прилип ко мне. Одной рукой он по-прежнему крепко прижимал к груди энергоблок.

– Эй, ты чего, Славон? – взъерошил я волосы на макушке мальчишки. – Чего разнылся, как девчонка?

Парень отстранился, как-то странно посмотрел на меня, но рыдать прекратил. Шмыгнув носом, он вытер слезы свободной ладошкой.