Тайна Эрлики

Достигнув подлеска, мы свернули и поехали вдоль опушки. Всматриваясь в окрестные заросли, поселенцы отвечали на мои вопросы о местных реалиях. Постепенно я перевел разговор на путь к океану и на тварей, которых по дороге можно встретить. Почти ничего нового не узнал. В теплое время Агидель кишела неведомыми хищниками, малая часть которых заплывала в приток, наводя ужас на жителей холма. Михаил с Алексеем перечислили лишь нескольких тварей, к названию каждой обязательно добавлялось прилагательное «гигантский» – гигантский крокодил, гигантская анаконда, гигантская каракатица. Оно и понятно. Не зря Эрлика являлась планетой-заповедником. На нее свозились лишь самые отборные и жизнеспособные экземпляры фауны со всей галактики. Часть из них наверняка погибла после крушения системы климат-контроля. Но как минимум половина приспособилась, отвоевав, или продолжая отвоевывать, собственную нишу в пищевой цепочке. И понятно, что пресмыкающиеся и моллюски, способные подолгу, порой месяцами, обходиться без пищи, встроились в эту цепочку наиболее легко.

Решив не ходить вокруг да около, я посвятил спутников свои планы как можно скорее отправиться к океану и попросил совета по поводу материала для изготовления плота и кое-какого оружия.

Мужчины молча уставились на меня. После паузы Михаил произнес:

– Как я понимаю, ты с головой конкретно не в ладах и переубеждать тебя бесполезно?

Я не уверен, что правильно уловил суть фразы, потому ответил просто:

– Я должен.

– Понятно, – кивнул Михаил и начал перечислять виды оружия, которым они могут снабдить меня в дорогу, попутно отметив, что все оно бесполезно против большинства монстров. Почти все речные гиганты обладали надежной броней в виде панцирей или чешуи, и отпугнуть их можно лишь огнем или кипящим маслом.

– А если усилить бронебойность тех же стрел за счет металлических наконечников? – спросил я, и в голове всплыли уроки капрала Леки Муринчика по изготовлению наконечников из чего угодно, начиная от жестяных цинков для кассет с иглами и заканчивая различными запчастями пришедшего в негодность стрелкового оружия.

И снова на меня посмотрели с сочувствием, словно на умалишенного. Их можно понять. Когда много лет живешь в страхе, что земля под твоими ногами вдруг раскалится и ты провалишься в лужу расплавленного металла, невольно каждое упоминание о нем будет вызывать содрогание.

– Если плыть на плоту, то металлическое оружие можно хранить так, чтобы в случае чего расплавленный металл упал в воду, – начал я высказывать свои соображения. – К тому же, как сказали ваши старейшины, облучений не наблюдается уже несколько лет. Да и случались они раз в полгода. И вообще, я не понимаю, что мешало вам пользоваться металлом в промежутках между облучениями, если известна их периодичность? Когда, кстати, должно произойти следующее?

– Ты, парень, не видел тысячи заживо сгоревших людей, – положив копье с костяным наконечником поперек седла, Михаил почесал ладонь в районе отсутствующего пальца. – Ты не видел, как умирали сотни тех, кому не повезло сгореть сразу. Если бы не Степаныч, то вряд ли кто вообще выжил бы после второго облучения. Металл под запретом. Это закон. Кто не желает ему подчиняться, тот уходит из общины. И поверь, не было ни одного желающего уйти.

– Но я-то ухожу. И судя по вашим заверениям, быть разодранным речным монстром у меня шансов гораздо больше, чем сгореть от расплавленного металла.

– Облучение никогда не происходило в один и тот же день, – вступил в разговор Алексей. – Поначалу пробовали вычислить интервал – бесполезно. Он может смещаться на месяц в ту или иную сторону. В принципе, если цель галантов уничтожение цивилизации, то в такой бессистемности есть логика – к ней нельзя приспособиться. Но ты прав, Олег, шансов провести неделю посреди Агидели и остаться живым у тебя нет.

– Ну, нет так нет, – пожал я плечами. – С ситуацией, когда нет шансов остаться в живых, я уже знаком. Просто покажите мне место, где можно разжиться металлом.

– Покажем, – кивнул Алексей, переглянувшись с напарником.

Объехав холм вокруг, мы проследовали еще пару километров вверх по течению мутной реки и остановились у каменистых перекатов. Крупный лес по обоим берегам отступил почти до горизонта. Пространство от берегов и до опушки поросло редким невысоким подлеском и такой же редкой травой. Из пояснений сопровождающих я узнал, что в былые времена здесь находилась ферма по разведению особо ценных пород промысловых рыб, мальки которых поставлялись на многие планеты галактики. Реку в то время перегораживала плотина. За плотиной находились многочисленные инкубаторы для икры и ясли для мальков.