Тайна «Голубого поезда»

– Нет-нет, – поспешно отозвалась Кэтрин, – если только это не было обычным ограблением в поезде.

– Такое тоже не исключено, – согласился секретарь, – но граф мне кажется наиболее вероятной персоной.

– Однако у него есть алиби.

– О, алиби! – Лицо Найтона осветила привлекательная мальчишеская улыбка. – Вы сами признались, что читаете детективные истории, мисс Грей. Тогда должны знать, что тот, у кого имеется железное алиби, всегда вызывает наибольшие подозрения.

– И вы думаете, в настоящей жизни происходит то же самое? – улыбаясь, спросила Кэтрин.

– Почему бы и нет? Беллетристика основана на фактах.

– Только она их сильно приукрашивает.

– Возможно. Как бы то ни было, будь я преступником, то не хотел бы, чтобы по моему следу шел Эркюль Пуаро.

– Я тоже, – засмеялась Кэтрин.

У корта их встретил детектив. Так как день был теплым, он облачился в белый парусиновый костюм с белой камелией в петлице.

– Bonjour[38], мадемуазель, – поздоровался Пуаро. – Я выгляжу очень по-английски, не так ли?

– Вы выглядите чудесно, – тактично ответила Кэтрин.

– Вы смеетесь надо мной, – добродушно сказал детектив. – Но это не важно. Папа Пуаро всегда смеется последним.

– А где мистер ван Олдин? – поинтересовался Найтон.

– Он подойдет, когда мы займем места. По правде говоря, друг мой, ваш шеф не слишком мною доволен. Ох уж эти американцы – отдых, покой не для них! Мистер ван Олдин хотел бы, чтобы я гонялся за преступниками по всем переулкам Ниццы.

– И мне этот способ кажется недурным, – заметил Найтон.

– Вы не правы, – возразил Пуаро. – В таких делах важна не энергия, а хитрость. На теннисе можно встретить кого угодно – это весьма полезно. А вот и мистер Кеттеринг.

Дерек подошел к ним. Он выглядел встревоженным и сердитым, словно что-то его расстроило, и довольно сдержанно поздоровался с Найтоном. Только Пуаро, казалось, не ощущал напряжения в атмосфере и непринужденно болтал, щедро раздавая комплименты.

– Вы удивительно хорошо говорите по-французски, мистер Кеттеринг, – заметил он. – Настолько хорошо, что при желании могли бы сойти за француза. Среди англичан такое встречается редко.

– Я этому завидую, – сказала Кэтрин. – Чувствую, мой французский звучит чудовищно по-английски.

Они заняли свои места, и Найтон сразу же увидел своего босса, подающего ему знаки с другой стороны корта. Он отошел поговорить с ним.

– Мне нравится этот молодой человек, – промолвил Пуаро, лучезарно улыбаясь вслед удаляющемуся секретарю. – А вам, мадемуазель?

– Мне тоже.

– А вам, мсье Кеттеринг?

На языке у Дерека явно вертелся дерзкий ответ, но он сдержался, словно в прищуренных глазах маленького бельгийца его что-то насторожило.

– Найтон – отличный парень, – отозвался он, тщательно подбирая слова.

На момент Кэтрин показалось, что детектив выглядит разочарованным.

– Он ваш большой поклонник, мсье Пуаро, – сказала она и передала ему слова Найтона. Ее позабавило то, как маленький человечек выпятил грудь с притворно скромным выражением лица, неспособным обмануть никого.

– Это напомнило мне, мадемуазель, – внезапно сказал он, – про одно дельце, о котором я хотел с вами поговорить. Когда вы беседовали в поезде с этой бедной леди, то, по-видимому, уронили портсигар.

Кэтрин выглядела удивленной.

– Не думаю, – ответила она.

Пуаро вынул из кармана портсигар из мягкой голубой кожи с золотым инициалом «К».

– Это не мой, – покачала головой Кэтрин.

– О, тысяча извинений! Несомненно, портсигар принадлежал самой мадам, а «К» означает «Кеттеринг». Мы сомневались, так как у нее в сумочке был другой портсигар, и казалось странным, что у нее их два. – Он внезапно обернулся к Дереку: – Полагаю, вы не знаете, принадлежал этот портсигар вашей жене или нет?

Дерек казался сбитым с толку.

– Н-не знаю, – запинаясь, ответил он. – Думаю, что да.

– А он случайно не ваш?

– Конечно нет. Если бы он был мой, то вряд ли находился бы у моей жены.

Лицо Пуаро стало бесхитростным, как у ребенка.

– Я подумал, что вы могли обронить его, когда были в купе вашей жены, – простодушно объяснил он.

– Меня никогда там не было. Я уже дюжину раз повторял это полиции.

– Тысяча извинений, – виновато произнес Пуаро. – Просто мадемуазель упоминала, что видела, как вы туда входили.

Он умолк со смущенным видом.

Кэтрин посмотрела на Дерека. Его лицо побледнело, но, возможно, ей это только показалось. Он рассмеялся, и его смех звучал достаточно естественно.

– Вы ошиблись, мисс Грей. Со слов полиции я понял, что мое купе находилось через дверь или две от купе моей жены, хотя тогда я об этом не подозревал. Должно быть, вы видели меня входящим в мое собственное купе. – Дерек быстро встал, заметив приближающихся ван Олдина и Найтона. – Мне придется вас покинуть, – сказал он. – Общества моего тестя я не вынесу ни за какие деньги.

Ван Олдин вежливо поздоровался с Кэтрин, но явно пребывал в дурном настроении.

– Вижу, вы любите наблюдать за игрой в теннис, мсье Пуаро, – проворчал он.

– Очень люблю, – безмятежно подтвердил тот.

– Хорошо, что вы во Франции, – заметил миллионер. – Мы, в Штатах, сделаны из другого теста. Для нас дела важнее удовольствий.