Тайна города трёх гор

Всё бы хорошо, но нужно было отправить кого-то по мощнее. Маг бы очень пригодился. Среди повстанцев были практиканты магического искусства, но то были лекари. Боевая магия же требует бо́льшей силы и бо́льших знаний, потому то боевые маги и были вдвое ценнее.

Выстроив лекарей и увидев перед собой пожилых врачевателей, Арамонт разочарованно вздохнул.

Тут к нему подошёл Реммао.

– Сир, позвольте, я отправлюсь четвёртым.

– Ты что не слышал меня? Нас келеорийцев сразу вычислят по синим глазам. Местные жители сплошь и рядом желтоглазые.

– Смотрите. – сказал он и закрыл глаза, когда он вновь открыл их, то вместо глаз цвета неба, на магистра смотрел желтоглазый взгляд. Глаза были точь-в-точь как у любого из местных. Цвета тёмного золота радужка глаза, окружала сузившийся от яркого солнечного света зрачок.

Свидетели произошедшего были крайне удивлены. Все кроме магистра. Приставленный к нему приказом сверху лучник, часто удивлял его, показывая уникальные способности. О нём даже ходили слухи, что однажды во время одного задания тот погиб, а на другой день вернулся на базу. Правда это или нет, Арамонт разбираться не стал. В любом случае человек полезный и даже если бы он хотел от него избавиться, то всё равно бы не смог.

– Сколько длится эффект? - спросил магистр.

– Сколько потребуется, сир.

Так он и стал четвёртым избранным. Сняв стальные доспехи, он принялся надевать амуницию телохранителя. Железный нагрудник с поножами и остроконечным шлемом весил больше, чем его прежняя броня, однако в качестве всё же значительно уступал. Нацепив маску и приведя себя в полный порядок, он встал в общий строй на оценку царицы.

– Неплохо, – прокомментировала она. – Я бы сама не отличила. Как по мне, так они все одинаковые.

Разъяснив план еще раз, Арамонт велел отправляться в путь. Караван должен был быть уже на полпути к столице. Если задержаться еще больше, то будут подозрения, поэтому следовало спешить.

Выучив свои места и роли, люди направились к ущелью вместе со всеми богатствами, что в качестве дара царю, были отправлены вместе с царицей. Кроме обоза пришлось тащить еще и разобранный шатёр, что следовало собрать после перехода через узкий проход ущелья. Укомплектовав караван своими людьми, Фатий благословил их и проводил взглядом, пока длинная колонна повозок не скрылась за скалами.

Через некоторое время в столице

Жизнь города идёт своим чередом. После кровавой расправы над нищими прозванной в народе “статисовой ночью”, жители боялись власть как никогда. Страшась любой смутьянской нотки, люди обеспечивали столичной провинции самое стабильное положение во всей державе. Даже в кабаках и тавернах перебравший посетитель по пьяному делу не смел ляпнуть чего неуважительного в адрес чиновников, а уж тем более правителя. До такой степени народ был запуган. Гарнизон города был усилен согнанными бедняками, что под страхом смерти поклялись служить государю. В общем, положение в городе было как никогда благополучное. За такой достижение советник, что был назначен ответственным за чистку города, был награждён тончайшей работы мантией с плеча самого повелителя. Расхаживавший теперь только в ней, чиновник не мог нарадоваться своему успеху, а подкупившие его купцы, ныне торговали без всяких преград. На радостях советник, получивший еще и должность столичного управляющего, предоставил им такие льготы, что их взятка окупилась всего за неделю.

Сваливший дела по управлению на выскочку, сам владыка с головой окунулся в своё любимое дело. Гуляя по залитому солнцу саду, он вдыхал божественный аромат посаженных лично им цветов и растений.

Вдоль каждой дорожки огромного цветника располагался определённый вид благоуханных растений, так что, прогуливаясь, величественный садовник словно переходил из одного облака ароматов в другой. Больше же других он любил свою аллею, что находилась у пруда в самом центре сада. Величавые деревья с пурпурной листвой своими изгибами напоминали танцовщиц, что застыли в самый разгар страстного танца. Медленно шествуя по вытоптанным собою тропам, он блуждал между них, и казалось, что именно сейчас он и был счастлив.