Тайна города трёх гор

– Повезло как! Наверное, боги на моей стороне. А может просто богу смерти захотелось поиграться мной и теперь я должен умереть в лучах славы полководца сумевшего взять крепость на трёх холмах? Подумать только, я взял Тер’хорн! Я! Сколько армий терпели тут поражение, и именно мне удалось свершить невозможное. – и тут радостные мысли сменились мрачными прогнозами будущего. – И что теперь меня ждёт? Капитаны сказали ждать послов от правителя, и он уж вряд ли оставит меня на этой должности. На кой ему какой-то разбойник, хоть и превосходный командир? Такому нельзя доверять, я сам это понимаю. Дадут мешок золотом и отпустят? Наивный глупец! От тебя избавятся. Отсекут голову и закопают в песке. А что делать? Бежать я не могу, хожу то с трудом.

Судорожный обреченный вздох вырвался из его груди. Он осознал, что сейчас его судьба целиком и полностью находится в руках Ваалского царя, и он никак не может ни на что повлиять. Ожидание царских послов превратилось в ожидание смерти и просто убивало его. Ожидание смерти подобно, и хуже может быть только ожидание именно СМЕРТИ. Трудно вообразить в каком подавленном состоянии находился вчерашний разбойник. Сжимая кулаки, он с трепетом встречал очередной рассвет за окном после бессонной ночи. Вдобавок ко всему постоянный зов не давал ему даже надежды на покой. И однажды после завершения очередных безрезультатных поисков источников шума, Статис решился сам найти его.

С огромным трудом он встал с постели и, отогнав от себя лекарей пытавшихся уложить его обратно, поплёл вниз на голос в своей голове. Чем ниже он спускался, тем сильнее становился зов. Каждая лестница давалась ему с адской болью, но он продолжал двигаться дальше. Спустившись на подземный ярус, он забрёл в тупик, которому предшествовал широкий проход.

Не может широкий проход заканчиваться тупиком! – Подумал он и преисполненный гнева собирался покинуть тёмное помещение как остановился от нагрянувшей мысли, что была навеяна ему тем голосом. Не слыша слов или букв Статис понимал, что звук в его голове это именно голос и сейчас он “сказал” ему искать ручку. Машинально подчинившись “приказу” он стал водить рукой по указанной стене и, задев металлический полукруг торчащий меж кирпичей открыл потайной ход. Стена разошлась на его глазах, и пред ним появился очередной тёмный проход. Схватив факел со стены, он двинулся в него. Преодолев значительное расстояние в полутьме, он оказался посреди поражающего воображение огромного зала. Крыша этого кармана держалась на трёх упирающимися вверх скалам, что сходились прямо над головой. Тут ему стало ясно что три холма на которых находится город это вовсе и не холмы а искусственно сложенные друг с другом монолиты. Поверхность скал была отполировано, и об их естественном происхождении не могло быть и речи.

Платформа, на которой он стоял, являлась одной из восьми сходящихся прямо посреди простирающейся внизу бездны. Пройдя к месту схождения платформ похожих на мосты, он оказался перед небольшим постаментом. Сюда Статиса вёл усиливающийся с каждым шагом зов, и теперь даже боль не затормаживала его. Подойдя к постаменту, он увидел лежащую на нём черную сферу.

Руки самовольно потянулись к ней и как только пальцы прикоснулись к её поверхности того будто пронзили сотнями острых холодных игл. Статис стоял не в силах даже вздохнуть и вдруг раздался хруст костей. В течение нескольких секунд все его раны затянулись, а сломанные кости срослись в нужном положении. Когда тело оказалось полностью исцелённым, он почувствовал, как внутрь его что-то проникло. На руках показались разбухшие чёрные вены, по мере наполнения, протягивающиеся всё ближе к шее. Спустя несколько минут сфера будто отпустила его, позволив опустить руки.

Черные вены исчезли, и когда тот отошёл от шока, осознал, что совершенно здоров. Кроме того теперь он чувствовал некую связь с непонятным чёрным артефактом лежащим перед ним, от которой он чувствовал себя окрылённо. Его переполняли уверенность и сила. Все мысли словно были разложены по полочкам, и он совершенно точно знал, что ему теперь нужно было делать.

Когда Статис предстал перед офицерами исцелённым и окрылённым проникшей в него силой, то сказал:

– Отныне никто не будет повелевать мной!