Юлиан Семенович Семенов. Тайна Кутузовского проспекта

Вместо предисловия

Когда главы повести шли в набор, я встретился в Нью-Йорке с гражданкой США Викторией, дочерью замечательной русской актрисы Зои Федоровой, убитой в 1981 году.

Любители кинематографа помнят роли, сыгранные ими: «Подруги» Зои Федоровой и «Двое» Виктории вошли в анналы искусства навсегда — как документы эпохи.

— Мама была у меня в гостях несколько раз, — рассказала Виктория. — Однако, когда я пригласила ее в восьмидесятом, вскоре после того как здесь выпустили мою книгу «Дочь адмирала» — отец умер в звании адмирала флота США, — маме отказывали в выдаче паспорта. Я обратилась за помощью к тому сенатору, за которого голосовала, — Брэдли. После совещания в его штабе мне ответили: «Если бы мама просилась в эмиграцию, сюда, к вам, для воссоединения семьи, мы бы могли оказать какую-то помощь. В ином случае брежневская администрация нам откажет: „Давать или не давать выездной паспорт для поездки в гости — наше внутреннее дело...“»

Я позвонила маме и рассказала ей об этой беседе.

— Меня скоро убьют, — сказала она, и это было не первый раз, когда мы перезванивались. — Ладно, в среду пойду на прием...

Она позвонила в среду вечером: «Я им сказала, что, если меня, русскую до последней капельки, патриота России, не выпустят в гости к дочери и внуку, я подам на эмиграцию...»

В пятницу ее убили... «Мосфильм» отказал в том, чтобы выделить зал для гражданской панихиды. А мне не дали визу, чтобы приехать на ее похороны: «Кто такая Зоя Федорова? У нас нет на нее никакой информации...» Тогда я положила мой советский паспорт в конверт и отправила его в Посольство СССР.

* * *

...Сталин любовался открытым, с ямочками на щеках, улыбчивым лицом Зои Федоровой. Вручая ей очередную Сталинскую премию, заметил:

— Это вас не я награждаю, а народ благодарит, товарищ Федорова.

Зоя не смогла сдержать слез счастья:

— Спасибо, дорогой Иосиф Виссарионович... Как говорят военные: «Служу Советскому Союзу!»

— Нет уж, пожалуйста, оставайтесь замечательной русской актрисой... Военными становятся, художниками рождаются... Как у вас дела? С жильем все нормально?

— Если б даже было плохо, я бы все равно не сказала, Иосиф Виссарионович... Без квартиры жить можно, без вас — нет...

— Я ж не бессмертен, — с болью, тихо заметил Сталин. — Придется и без меня пожить. Просьбы есть какие? Говорите честно, мне в радость помочь вам...

Федорова замерла, покрылась внезапно — от шеи — бледностью:

— Иосиф Виссарионович, у меня репрессирован отец... Он ваш солдат, его оклеветали... Он ни в чем не повинен...

На мгновение лицо Сталина закаменело. Как-то заново, словно бы оценивающе обсмотрев Зою, чуть усмехнувшись, ответил:

— Вот мы вам и подарим машину — неудобно отца домой везти на трамвае... Зайдите к товарищу Берия, потом позвоните Поскребышеву, он вас соединит со мной... А Лаврентия Павловича я предупрежу...

* * *