Тайна масонской ложи

В центральном зале Беатрис столкнулась со своей приемной матерью Фаустиной, и та мимоходом поцеловала ее в щеку, не выпуская руку своего мужа, увлеченного разговором с русским послом. Это проявление нежности со стороны Фаустины вдруг перенесло Беатрис в прошлое: она припомнила запах и нежное прикосновение, которые были связаны в ее сознании с образом родной матери. Кроме того, этим вечером наряд Фаустины был точно такого же — алого — цвета, как и платье матери Беатрис в момент ее гибели. Беатрис подумала, что ее мать почувствовала бы гордость за свою дочь, если бы присутствовала здесь, на этом балу, — не потому, конечно же, что ее дочь шла под руку со стариканом (причем не по своей воле), а потому что Беатрис уже стала взрослой девушкой, вращается в высшем обществе Мадрида и одета в дорогое платье, о котором не могла даже и мечтать в детстве. Будучи ребенком, она, играя, с хихиканьем то надевала, то снимала скромные платья матери.

Беатрис снова посмотрела на Фаустину и осознала, что та, несомненно, была на этом балу самой красивой и самой элегантной женщиной. Хотя Беатрис и тосковала по нежному образу своей родной матери, она была вынуждена признать, что никогда не видела более совершенных черт лица и более красивых глаз, чем у Фаустины, и что глаза эти всегда светились нежностью по отношению к ней, Беатрис.

А в это же самое время возле дворца кипело совсем другое празднество — не такое помпезное, как во дворце, но не менее оживленное. Два торговца стояли на повозке и суетливо подавали вино и еду окружившим их нетерпеливым клиентам, которые, чтобы скрасить свое ожидание и побороть вечернюю прохладу, охотно заказывали квартильо{Квартильо — мера жидкости, равна 0,504 л.} вина, а также кусок-другой хлеба, колбасы и сыра. Любой трактирщик был бы просто счастлив слышать звон монет, быстро наполнявших деревянный ящичек для денег, однако двух торговцев цыганской внешности радовали не столько доходы — хотя они и были немалыми, — сколько мысли о том, что пока у них все идет благополучно.

Несмотря на постоянно сыплющиеся заказы на вино и еду, Тимбрио успевал еще и внимательно наблюдать за перемещениями стражников, размышляя над тем, как лучше им с братом реализовать свой план. Перебрав различные варианты, он остановился на самом уязвимом, с его точки зрения, месте дворца, которое почти не охранялось стражниками. Крики жаждущих еды и вина клиентов вынудили Тиберио полностью сосредоточиться на работе, и он, подняв бочонок и демонстрируя настоящее мастерство, на весу за один раз наполнил вином сразу три кувшинчика, чтобы затем передать их молодому конюху — тому самому, которого он видел накануне в таверне. Вспоминая подслушанный вчера разговор за соседним столом и страстное желание одного из собеседников посмотреть хотя бы со стороны на это празднество — самое интересное за весь год, — Тимбрио улыбнулся мысли о том, что сегодня вечером они с братом устроят такой финал этому празднеству, что люди будут судачить о нем еще многие годы.

Неподалеку от них двое слуг-англичан разговаривали, стоя у кареты, на которой прибыл во дворец известный торговец.

Они озабоченно разглядывали многочисленных охранников. Их план, позволяющий как следует напакостить многим участникам бала, был безукоризненным, однако для его реализации требовалось найти слабое место в плотных защитных заслонах.

— При таком количестве стражников нам придется действовать очень осмотрительно.

— Да, это верно, однако более подходящий случай нам уже не представится. Здесь сегодня собрались все: маркиз де ла Энсенада, наивысшие иерархи Церкви и многие из тех ненавистных нам дворян, которые всячески поддерживали гонения на наше братство. Мы сделаем это тогда, когда бал будет в самом разгаре. Зададим им такую взбучку, что они ее уже никогда не забудут. Поджарим их как следует, — он стал говорить тише, увидев, что двое слуг подошли к ним слишком близко. — По моему сигналу возьмешь все необходимое из-под сиденья, и затем разойдемся каждый в свою сторону. Только возвращайся без спешки, чтобы не вызвать подозрений.

— Понятно: найти нужное место, сделать все необходимое, скрыться.

— Именно так, причем самое главное — нас не должны схватить. Как тебе известно, наша деятельность не может завершиться здесь и сегодня. Мы поклялись выполнить распоряжения нашего Великого магистра, и нам нельзя отступать от масонской клятвы.

— Мы добьемся ошеломляющих результатов, брат. Всевышний — на нашей стороне.

— Он направит нас и укрепит наши руки.

— Он подскажет нам, как лучше нанести удар.

Центральный зал дворца, в котором собрались многочисленные гости, имел такую акустику, что игру оркестра было прекрасно слышно в любом из его уголков. Первые аккорды зазвучали в тот момент, когда король и королева заняли свои места в креслах на специально сооруженных подмостках, с которых был виден почти весь зал.