Тайна мертвого ректора. Книга 1

– В таком случае мне хотелось бы узнать ваши доводы, – Аверин покосился на дверь, за которой скрылся Владимир. Див, безусловно, всё слышит.

– Всё просто. У кого есть прямой доступ к сейфу? Даже ключ похищать не нужно. Кто мог зайти в ложу ректора и не вызвать у того никаких вопросов? А также появиться на арене, чтобы привязать Инессу, не давая повода для подозрений Сергею Мончинскому? К тому же, может, я и льщу себе, но, чтобы заставить наставницу выполнить приказ и убить своего ученика, нужно обладать очень сильной волей. Даже в Академии колдунов такой силы можно пересчитать по пальцам. И, Владимир не даст соврать, я вхожу в их число. А еще у меня есть мотив – ректором Академии может стать только колдун, и из всех кандидатов коллегия без малейших сомнений выберет меня. И у меня есть доступ на арену в любое время суток, мне ничего не стоило подготовить покушение… – Он улыбнулся еще шире: – Вот только в тот момент, когда кто-то ударил Ивана Григорьевича по голове, я сидел в соседней ложе, и шесть свидетелей могут это подтвердить.

Аверин пожал плечами:

– Вы сидели сзади, на возвышении, за спинами остальных членов коллегии. Могли выйти незаметно, пока все были увлечены боем. Ну и, опять же, вы могли использовать дива. Для такого задания достаточно дива второго класса, даже не очень сильного и умного. Я уверен, что амулет блокировки силы у вас есть.

– Да. Но у этого дива должны быть руки, чтобы натянуть на них перчатки. И обязательно в истинной форме, иначе амулет не применить, да и от личины след останется повсюду. А еще эта форма должна иметь крылья, иначе следы лап или обуви останутся на полу. Крылатая обезьяна? Не слишком ли много условий?

– Много, согласен. Но ничего невозможного я не вижу. Мы уже осмотрели кабинет, ложи и арену. И нигде нет следов кого-то постороннего. Но зато ваши на каждом шагу.

На пороге появился Владимир. В руках он держал две дымящиеся чашки с кофе. На мгновение он замер, в упор глядя на Аверина, и тот заметил, что зрачки дива почти полностью исчезли, а глаза словно светились изнутри двумя колючими льдинками. Поколебавшись немного, Владимир зашел в комнату и осторожно, не опуская взгляда, поставил чашки на столик. Лицо Меньшова стало серьезным, и он поднялся.

– Ну что же, – мрачно проговорил, – я вижу, отпираться бессмысленно, все улики против меня. – Он вытянул руки вперед. – Можешь меня арестовать, Владимир. Или… – Он смерил дива с ног до головы внимательным взглядом и начал медленно поднимать руки выше. – …Может, мне стоит оказать сопротивление? – произнес словно бы в задумчивости. – Пойми, в моём возрасте совершенно нечего делать в тюрьме. А этот бой и его закономерное завершение станут достойным последним аккордом нашей с тобой симфонии, старина.

Зрачки Владимира сузились. Казалось, даже воздух завибрировал от напряжения, и у Аверина загудело в ушах. На губах и ресницах дива заблестел иней, а в комнате заметно похолодало. Владимир готовится применить дистанционную атаку? Прямо здесь, в кабинете? Мысли понеслись вскачь. Меньшов собирается атаковать? Или тянет время и ждет подкрепления? Но даже в этом случае, зачем Владимир призывает лед? В маленьком помещении, когда подозреваемого надо брать живым, это самая неуместная атака, неужели опытный полицейский див способен поддаться инстинкту и допустить такую нелепую ошибку? Или действует какой-то его приоритет? Впрочем, не важно, чем руководствуется Владимир, необходимо предотвратить удар!

Аверин уже открыл рот, чтобы закричать «Стой!», но увидел, что не успевает. Да и как простым приказом остановишь атакующего дива, тем более если он призвал свое оружие? И тогда Аверин бросился наперерез, на максимум активируя щит и одновременно выпуская Путы. Нити оплели ноги проректора. Аверин рванул их вбок, и Меньшов, потеряв равновесие, полетел на пол. У земли его падение замедлил гулко загудевший щит. Холод пробирал до костей, посреди кабинета возникла замерзшая полусфера: это лед облепил щит Аверина. Льда было совсем немного, по крайней мере по сравнению с тем, что Аверин видел прежде во время дистанционных атак Владимира. Вряд ли такой удар способен пробить щит проректора.

Однако Меньшов опустил руки, будто бы вовсе не собирался больше защищаться. Щит исчез, а старый колдун окончательно плюхнулся на пол и начал, охая, потирать бедро, словно умудрился ушибить его при падении, хотя никакого сколько-нибудь серьезного удара Аверин не заметил.

Аверин опустил щит. Ледяная полусфера, повисев в воздухе несколько мгновений, с едва слышным звоном осыпалась на пол, покрыв Меньшова с ног до головы ледяной крошкой.

– Ох, Гермес Аркадьевич, не ожидал от вас такой прыти, – рассмеялся проректор. – Я всё больше убеждаюсь, что слухи о вас отнюдь не преувеличены.

Аверин не стал комментировать слова проректора, а вслед за Меньшовым посмотрел на Владимира. Тот выглядел вполне спокойным, давление силы полностью исчезло.

– Ты все-таки не стал атаковать всерьез, – Меньшов, довольно улыбаясь, принялся стряхивать с себя льдинки.