Тайна мертвого ректора. Книга 1

– Вот. Я тут всё осмотрел, но… – он смущенно потупился, – пусть Владимир тоже посмотрит. След вон там, – он подошел к двери и показал место.

– Твой нюх намного острее. – Владимир не стал даже принюхиваться. Он обошел кабинет, наклонился, коснулся сейфа, потом быстро перебрал в шкафу книги и письма. Аверин же принялся рассматривать стол колдуна.

На нем царил идеальный порядок. На поверхности стояли приборы с инструментами и письменными принадлежностями, а ровно в центре – перекидной календарь. Причем письменные принадлежности: карандаши, ручки и даже китайские кисти – стояли справа, ровным рядом, каждая в своей ячейке, а колдовские инструменты лежали в футлярах слева, в специальном прямоугольном углублении. И не только письменные принадлежности, но и все колдовские инструменты были тщательно рассортированы по цветам и по размеру. И, возможно, по частоте использования. Никаких бумаг, документов. Они, по всей видимости, находились в ящиках стола. Аверин выдвинул верхний – в нем оказалась стопка листов, к каждому из которых был приколот маленький листочек с цифрами. Судя по всему – даты. Такие же стопки обнаружились в остальных ящиках. И только в одном – канцелярские принадлежности, линейки, ножницы, циркуль и прочее. Ожидаемо всё так же тщательно разложенные по ячейкам. Аверин отошел от стола и подошел к шкафу. Книги стояли ровными аккуратными рядами, названия – строго по алфавиту, как в библиотеке. Ни следа пыли. Колдун немного понаблюдал, как Владимир проводит обыск: див педантично вынимал из шкафов книги и документы, просматривал их и ставил ровно на то же место, с которого взял.

– Владимир, – поинтересовался Аверин, – этот порядок – работа Дианы или господина Меньшова?

– Алексей Витальевич почти никогда не допускал меня в свой кабинет. Особенно наводить порядок. Он всегда делал это лично. Здесь тоже присутствия Дианы почти не ощущается. Думаю, именно поэтому талисман владения спрятали в спальне.

– Что же… – Аверин покачал головой, – это подтверждает версию, что проректора хотели убить. Талисман подложили туда, где Диана его найдет быстрее всего. Вот только непонятно зачем. Что смерть проректора может дать преступнику?

– А может, он следующий в очереди? Какой-нибудь колдун с амбициями, – Кузя почесал нос, – я такое в книжке про проклятых королей читал. Сначала одного убить, потом следующего, и так, пока очередь не дойдет до преступника. Вот, например, хозяин Петровича, он злой и жестокий. И очень сильный. Наверняка он следующий в очереди за дедушкой Меньшовым! И отлично подходит! Станет ректором и проберется в Хранилище. Украдет там самое разрушительное заклинание и будет повелевать миром.

– Это глупо, – сказал Владимир.

– Глупо – прятать улику у себя под подушкой, – Кузя дернул плечом, – ну разве что твой бывший хозяин пытается изобразить попытку его убийства, как студент Матвей. Чтобы отвести от себя подозрения.

Аверин вышел в коридор. В его доме на Петроградке на втором этаже находилась комната вызовов, но в Академии в этом не было необходимости – к услугам и студентов, и преподавателей были просторные и хорошо защищенные залы вызовов. В доме Меньшова в конце коридора, за стеклянной дверью, располагалась веранда, прикрытая сверху резным навесом, с которого спускались ветви декоративного винограда. Сейчас их плети выглядели как голые, обрезанные лианы, а столик и плетеные стулья были закрыты непромокаемыми чехлами. Аверин вышел наружу, вдохнул морозный воздух и поспешил обратно в тепло. Несмотря на разбитое окно, на втором этаже по-прежнему было жарко, видимо, холод сюда не добрался. Интересно, Меньшов всегда любил жару или приобрел к ней привычку только в старости?

* * *

Аверин спустился по лестнице в гостиную, Владимир и Кузя следовали за ним.

Меньшов сидел в кресле, а рядом с ним, уткнувшись головой ему в бедро, на коленях стояла Диана. Руки старого колдуна покоились у нее на голове.

Неужели старому колдуну стало настолько плохо, что дива отдает ему силу? Надо вызвать врача.

Аверин уже открыл рот, чтобы отправить Владимира в госпиталь, как внезапно заметил, что Меньшов осторожно перебирает пальцами золотистые локоны дивы. Как будто поглаживает их, насколько это позволяют наручники.

Аверин подошел.

Диана немедленно подняла голову, и Аверин с удивлением увидел на ее щеках мокрые следы. Диана плакала? А Меньшов не забирал у нее силу, вернее, не только забирал, но и успокаивал ее?

Аверин даже застыл от изумления. Это Диана, кошмар любого студента, дива, за милой и кроткой внешностью и мягкими словами которой скрывались жуткая сила и неотвратимость жестоких наказаний и взысканий. Ни одному студенту, испытавшему справедливость Дианы, даже в голову бы не пришло, что это существо может испытывать какие-то чувства. Аверин обернулся. Владимир и Кузя, застыв за его спиной, также смотрели на Диану с нескрываемым интересом.