Тайна нефритовой ауры

Поджимаю губы, щурюсь. И, хотя на самом деле я спешу собрать пазл из обрывков фактов, мой управляющий воспринимает это как угрозу. Пьер бухается на колени, вцепляется в подол платья:

– Леди Юсиньи! Моя госпожа, пожалуйста, я приму любую кару! Внучку-дурочку пощадите, не виновата она!

Вырываю подол и отхожу к окну. Пьер пытается доползти до меня, но через пару шажков замирает. Склонившись лбом к полу, смиренно ждёт решения.

А каким оно должно быть?

Взгляд скользит по дубовой роще, раскинувшейся чуть дальше за оградительным рвом замка. Вокруг тишина и покой, битва идёт далеко отсюда. Здесь ночной воздух наполнен душистым ароматом лаванды…

Старика одурачил не чародей и, почти наверняка, не ведун. Кто-то из магов. Зачем? Хотели при помощи этого сбора приворожить меня к тому парню?

Пока это единственная правдоподобная версия.

Что дальше? Допустим, приворожили. Чем мне это грозит? Магесса Ла Ревиль связалась с крестьянином! Пфф, и что? Если его аура действительно так сильна, как я видела, то никто и не тявкнет. От нашего союза явно родится старший маг…

Аура. Значит его ауру напитали? Допустим, я клюну, заберу его себе и, в погоне за сильным наследником, пропущу ближайшее Слияние лун? Кому это выгодно? Да всем соседям! Значит, надо ждать следующего хода, чтобы понять кто такой смелый…

– Встаньте и подойдите, – оборачиваюсь на Пьера.

Старик послушно ковыляет ко мне, повесив голову, стушевавшись.

Вырываю у него седой волос, отхожу к столу и меняю содержимое шара.

– Когда впервые встретились с чародеем?

– Так на первую луну, госпожа.

Провожу ладонью над шаром, вызывая воспоминания.

Пьер возвращается из деревни, на дороге встречает мужика в рубище и предлагает бродяге помощь. Тот, якобы в благодарность, обещает наложить любые чары, чтоб развеять печали доброго господина…

Отчётливо вижу, что Пьера ждали, знали, о чем попросит, знали, кому он служит. Кто так близко ко мне подобрался?

Единственно верным кажется принять всё за чистую монету и подыграть.

– Говорите, примете любую кару? – в ответ Пьер трясёт седой головой. – К чародею придёте сегодня, скажете, что я всё знаю и высылаю вас, но куда пока не решила. Девочку вашу не трону, только если сделаете всё в точности, как научу. Не подчинитесь, разорву и её, и ребенка на ваших глазах. И имейте в виду, Инквизитор мне за это ничего не сделает: вы у меня украли.

– Сделаю, леди Юсиньи, всё, как прикажете, сделаю. А ребенок…

Пьер мнется, не решается озвучить ту мерзость, что сточила его разум, толкнув на воровство.

– И с ребенком всё разрешится, но только если сделаете, что прикажу.

Он кивает, уходит.

Тяжело опускаюсь на стул. Не слишком ли много событий для одного дня?

Надо возвращаться к своим обязанностям. Не стоит злить короля Филиппа.

Так до конца и не продумав, что делать дальше, переношусь на поля Февильского княжества.

Шатёр князя Де Ревиль нахожу сравнительно быстро. Злобно зыркнув на гвардейцев, вхожу внутрь.

Конечно же мой дальний родственник не отказал себе ни в роскоши, ни в комфорте, ни в компании. На дорогих мехах рядом с ним лежит девка со смазливым личиком и огненно-рыжими волосами.

– Тётушка?! – блеет родственничек, командующий моими войсками. – Вы… Вы…

– Пошла вон, – взмах руки, и девка исчезает вместе со шкуркой тёплого меха. Будет чем прикрыться. – Мне нужны списки наших людей. Будет здорово, если посмертные.

– По… по… посмертные ещё не составляли….

– Давай, что есть!

– Отвернитесь, леди Юсиньи.

– Я увижу там что-то уникальное? Шевелись!

Мой родственничек, прикрываясь простыней, будто тогой, идёт к письменному столу.

Тощий, без намека на рельеф мышц, по-кошачьи гибкий он похож на лиану дикого винограда. Но это единственная фраза, где упоминание князя Де Ревиль и определение «дикий» могут стоять рядом. В остальном же он неподобающе для мужчины изящный, грациозный, красивый. Сражение кончилось едва ли пару часов назад, а он уже отмыт и причесан. Да и пахнет не потом и смертью, а розами и вином. Его каштановые волосы блестят в свете масляной лампы, аккуратными кольцами лежат на плечах.

Князь Де Ревиль берёт со стола листы, складывая один на другой, даже не глядя в большинство из них. Наконец протягивает несколько:

– Вот, здесь список последнего набора. Устроит? – и язвительно усмехается: – Или желаете посетить мой замок?

– Лишу себя этого удовольствия.

Я забираю у родственника листы. Выяснять кто из записанных жив, а кто погиб долго и нудно, но ждать списков погибших еще дольше.

Глава 3. Сказки о внучке Пьера

Семью годами ранее

Я сижу за столом в шатре князя Де Ревиль и веду раскрытой ладонью над списком тех, кто пришел из деревни, где живёт внучка Пьера. Всего трое, выжил один. Чейз, сын кузнеца. Вот откуда такая комплекция.

Воспоминания об обладателе нефритовой ауры разжигают огонь внизу живота. Попытки выкинуть его из головы не дают результата. В висках так и стучит навязчивое «Хочу!». Словно я ребенок, просящий леденец на ярмарке.

Неужели всё-таки приворожили? Кто такой смелый?