Тайна оберега

Священник разрешал девочке пользоваться своей библиотекой, и Таяна всё свободное время проводила за книгой, а прочитав, часто пересказывала истории Оленьке и дворовым слугам. Челядь только удивлялась, как это девчонка столько знает и запоминает, но о том, что было с ней ранее, ничего не помнит?

В очередной раз заметив девочку за книгой, дьякон поинтересовался:

– Что на это раз читаешь, Таянушка?

– «Истории Александра Великого».

– И как, понравилось?

– Не знаю, – пожала девочка плечами. – Не понимаю, почему его Великим называют?

– Ну как же! Александр Македонский, прославленный полководец, прожил хотя и недолгую, но очень яркую жизнь.! Великий царь! Победитель! Человек, задумавший стать властителем всего обитаемого мира. Он принес диким народам высокую культуру, построил города и храмы.

Девочка взглянула на старика откровенно непонимающим взглядом:

– Дикими, отче? Разве греки были дикими? Или персы? И кто ж это решил, какой народ дикий, а какой нет? Вон нянька Аглая сказывала, как они со стряпчим по делам в Москву поехали, а по дороге иноземного посла повстречали, так он их с дороги потеснил и варварами обозвал. А какие же мы варвары, отец Серафим? Если по-другому крестное знамение накладываем да в другие одежды рядимся, так сразу и дикие? Может, это они дикие? Слыхала, в европах этих люди словно звери какие живут… Бани не знают вовсе и нужников не держат и будто опорожнения прямо из окон на улицу выливают, – рассказывая, удивлялась Таяна и, подумав, добавила: – И кто же это культуру мечом-то несёт? Если города разрушают, мужиков убивают, женщин в полон берут, а детей сиротами оставляют? Неужто в этом величие, отец Серафим? Выходит, шайка разбойников, разграбив деревню, культуру ей несёт? И чем больше деревень лихоимцы ограбят, тем более великими станут? – вдруг задалась вопросом девочка и сама же на него ответила: – Нет, отче… Нет величия в поступках, если они приносят людям горе и слёзы. А храмы строил и не Александр вовсе, а рабы, в которых он превратил покорённых людей. Да и зачем ему весь мир? Разве это не тщеславие и не грех? – вопрошающе взглянула она, и священнослужитель растерялся.

– А знаешь, пожалуй, ты права, – неожиданно согласился дьякон и подумал: «Это ж надо: простая девчонка, а больше некоторых учёных мужей понимает».

Люди коротали холодные дни в томительном ожидании долгожданных перемен, но говорить о процветании страны было ещё рано. По обнищавшей после бесконечных дрязг земле бродили остатки польских войск, отряды воровских казаков, не желающих менять доходный промысел, и все они продолжали жить разбоем и грабежом.

В Новгороде засели шведы, поляки заняли двадцать русских городов, а татары периодически беспокоили южные рубежи, но всё же на горизонте появился просвет. В феврале Земской Собор выбрал нового царя, посадив на трон Российский шестнадцатилетнего Михаила Романова. Робкому и безвольному самодержцу досталась пустая казна и разорённая раздробленная страна. Юный царь восседал на троне, а все бразды правления в свои руки взяла его мать и её родственники.

Присягнув на верность новому царю, Левашов продолжал службу. До Таяны изредка доходили новости о княжиче, и, слыша, что он жив и здоров, девочка возносила благодарность господу.

За повседневными заботами прошло два года, пока царские войска, наконец, изловили последнего самозванца: атамана Ивана Заруцкого и Марину Мнишек, третий раз ставшую женой очередного Лжедмитрия.

Как-то морозным декабрьским днём Пелагея вернулась из Москвы страшно взволнованная.

– Это что ж такое творится, если детей малых за прегрешения родителей вешают? – запричитала знахарка.

– Что случилось? – нахмурилась ключница, и Пелагея рассказала о казни четырёхлетнего сына Марины Мнишек.

Мальчик был мал и хил, а сплетенная из мочал веревка оказалась слишком толстой для веса ребёнка и не смогла как следует затянуть петлю.

– Провисел мальчонка так ещё более трех часов. И всё маму звал, пока не умер, – всхлипнула ведунья и неожиданно нахмурилась. – Нехорошо Романовы правление начинают… Смутой и убиением ребёнка на трон взошли, как бы этим же их царское величие и не закончилось…

Шло время. Лютая зима сменялась цветущей весной, затем лето радовало жарким солнцем и тёплыми грозами, а после золотистая осень торопила людей собирать урожай, и снова, засыпая белым пухом, зима приходила на землю.

Шесть лет успело миновать со дня освобождения Кремля, на дворе настал 1619 год.

Глава 8

Пьянящий май радовал по-летнему тёплыми деньками. За окном искрилось разгорячённое солнце, и ликующее многоголосье птиц заполнило округу жизнерадостным перезвоном. В горнице не хуже пичуг щебетали две девушки. Одна – статная красавица с собольими бровями, сидя перед зеркалом, придирчиво разглядывала себя карими с поволокой глазами, а её спадающие почти до пола тёмные густые волосы расчёсывала хрупкая светловолосая девушка.

– Ой, Оленька, до чего же ты хороша, – вплетая в волосы боярышни алую шёлковую ленту, улыбнулась подруга. – Видала я, как на тебя парни в церкви заглядываются, о службе вовсе забывают.