Тайна оборотня Савелия (СИ)

– И что? Они не бессмертные, дорогая.

Мама опустила голову и задумалась. Потом достала телефон и начала что-то искать в интернете.

– Чтобы не гадать, надо просто позвонить туда и всё узнать, – пробормотала она, нажав на номер телефона реанимации, который нашла на сайте.

Трубку взяли не с первого раза, но, в конце концов, ей ответили. А когда она хотела узнать про состояние вчерашнего пациента, у неё сразу спросили, кем она ему приходится.

– Знакомая… – растерялась мама.

– Информацию о состоянии больных даём только близким родственникам, – ответили ей и бросили трубку.

Мама тихонько выругалась и посмотрела на меня.

– Это что за хрень?

Я пожала плечами:

– Врачебная тайна, наверно. Но ведь они не сказали, что он умер, значит, жив.

– Логично, но теперь придётся однозначно ехать, – тяжело вздохнула она и спохватилась. – Так, Савелию же даже выйти отсюда не в чем. Сиди здесь, дождись Велену, а мы с генералом быстренько за одеждой съездим. Надеюсь, у бабули в шкафу ещё остались дедовы вещи.

– Остались, остались. Там одних рубашек штук десять висит, я видела вчера.

Мама убежала, а я прислонилась к спинке скамейки и позволила себе немного расслабиться. Сельская больница стояла в красивом месте, почти на краю села. С одной стороны, за последними домами было поле, с которого уже убрали пшеницу, и золотистые рулоны соломы ровными рядами лежали на нём, ждали свой очереди. С другой стороны – дальше по дороге, начинался сосновый бор, куда я в детстве с ребятнёй бегала за грибами и шишками.

Весь двор больницы утопал в зелени и цветах, за которыми здесь следила тётя Клава – бессменная уборщица и садовник в одном лице. Сколько ей было лет, я определить не могла, знала только, что в детстве, когда бабуля водила меня сюда зубы лечить или ободранные коленки бинтовать, то она уже была на пенсии. С тех пор она мало изменилась, всё такая же шустрая и живая. Вот и сейчас она подметала дорожку и посматривала на меня.

– Чего ждёшь? Ты же Оля? Аль обозналась? – спросила она.

– Нет, не обознались, тётя Клава. Оля я. Друг у меня здесь лежит.

– Савелий, что ли?

Я кивнула головой и улыбнулась. Деревня есть деревня. Ничего не утаишь. Она подошла ко мне и села рядом на скамейку.

– Хороший парень, не думай, бери, – с деловым видом сказала она. – Я пожила, хороших людей сразу вижу. А что это за молодуха к нему с утра пришла? Неужто жена? Или сестра? Вроде похожи чем-то.

Я закатила глаза и покачала головой. Ну что за народ! Всё надо знать! И ведь если не ответишь, такого придумают и расскажут на всю деревню, что потом вовек не отмоешься…

– Мать это его, – ответила я, а она даже рот открыла от удивления.

– Так ей же лет тридцать пять на вид, не больше…

– Родила рано, – ответила я первое, что пришло в голову.

Зря. Глаза тётки загорелись.

– В пятнадцать, что ли?

Я поняла, что пора уходить, пока ещё чего не ляпнула лишнего. Поэтому встала и зашла внутрь. У стойки регистратуры стояли две медсестры и, как только увидели меня, попросили зайти к врачу. Ничего не понимая, я зашла в его кабинет и села напротив стола.

– Девушка, я позвал вас, чтобы попросить сообщить мне завтра о его состоянии. Просто он собрался уходить сразу после завтрака и сейчас подписал отказ от дальнейшей госпитализации.

– Ого! Шустро он вылечился. А почему я?

– Я хотел попросить вашу маму, но она ушла. И потом, он сказал, что у него нет телефона. Но я не могу просто так отпустить пациента, который ещё вчера лежал чуть живой от ран.

– Хорошо. Я позвоню.

Врач дал мне визитку, и я вышла. Спросила у девушек, где у них буфет, и зашла в небольшую комнату, где стояли три обеденных стола. За одним из них сидел Савелий в белом халате, который у него не сходился на груди и поэтому был застёгнут только на нижние три пуговицы. Рядом сидела счастливая Велена и смотрела на него с любовью. Тарелка с кашей была пуста, чай выпит, но буфетчица несла с раздачи ещё одну порцию и того и другого.

– Ешь, выздоравливай. Я же вижу, что не наелся, – улыбнулась она, поставила новую тарелку и стакан, а пустую посуду унесла.

Савелий, увидев меня, тоже засиял и попросил сесть с ними.

– Без мяса, но тоже не плохо, – пояснил он, откусив сразу полкуска хлеба, который стоял в тарелке на столе.

Я улыбнулась и сказала, что ему идёт белый цвет, а потом спросила, кого он раздел с утра. Он сначала меня не понял, а когда я показала на халат, ответил, что ему доктор сам дал свой халат поносить. Чтобы расправиться с добавкой, ему потребовалось меньше минуты, а потом мы все вместе вышли и уже в палате подождали маму.

Он рассказывал своей маме, как я его учила писать и читать, а потом попросил меня поговорить с бабушкой Соней и попросить, чтобы его мама пожила пока у неё.

– Я заработаю денег и сниму квартиру. Потом заберу её в город, – уверено говорил он. – Но сначала мы поедем в больницу к отцу.