Тайна Орлиной сопки

Свинцовый туман и колючие песчинки угля, хлеставшие по лицу. Вот, пожалуй, и все, что запомнил Колчин в Туле, перебираясь с одного пути на другой.

Через несколько минут скорый поезд уже мчал его в обратном направлении, к Москве. Старший лейтенант Ульянов все рассчитал точно.

Колчин сел в десятый вагон, рядом с рестораном, и когда Тула осталась позади, решил, что самое время идти обедать.

Дядя Костя оказался невысоким человеком с иконописным лицом. Сухими быстрыми пальцами он что-то прикидывал на счетах.

Заведующая производством Бессонова сидела рядом, оценивающе приглядываясь к посетителям. Вошедший Колчин сразу привлек ее внимание.

— Будете обедать? — спросила она хорошо поставленным, сильным голосом. — Или хотите что-нибудь из буфета?

— Буду обедать.

Она показала на свободное место.

— Клавочка, обслужи товарища.

Официантка — высокая, худая женщина — не заставила себя долго ждать.

— Здравствуйте, — сказала она и, не дожидаясь ответа, стала перечислять: — На первое — солянка мясная и борщ…

— Солянка, — сразу выбрал Колчин.

— На второе — гуляш. Есть шампанское.

— Гуляш, — подтвердил он. — А от шампанского, пожалуй, воздержусь.

— Как знаете. — Она не стала уговаривать.

«И одна бутылка шампанского может перевернуть мир!» — вдруг вспомнил Колчин загадочные слова Решетова, чувствуя, что разгадка где-то совсем близко.

Мимо продефилировала другая официантка, и Колчин сразу понял, что это Гладкова. Майор посмотрел в окно. День быстро угасал. В домах наплывавшего города зажигались огни.

В Серпухове Колчин попросил лимонаду. Клавочка недовольно поджала губы.

— Вас что-то не устраивает? — спросил Колчин.

— Да, — сказала она, — потому что мы закрываемся.

— Тогда обойдусь без лимонада, — не стал настаивать майор и, уже рассчитавшись, громким голосом попросил книгу жалоб и предложений.

— Я вас плохо обслужила? — обиделась Клавочка.

— Наоборот, я хочу написать благодарность, — заверил ее майор.

Она не поверила.

— Зачем вам книга? — Бессонова незамедлительно подплыла к столику, за которым сидел Колчин. — В чем дело, товарищ? — учтиво переспросила она.

Колчин объяснил.

— В таком случае, пожалуйста. Сейчас принесу, — любезно улыбнулась заведующая производством.

Колчин неторопливо открыл толстый журнал: а что, если Решетов и здесь оставил свой след?

Но его ждало разочарование. В новой книге была всего одна запись, датированная январем.

— Мы в самом деле закрываемся, товарищ, — мягко сказала Бессонова, видя, что Колчин не собирается уходить.

— Садитесь рядом, Надежда Львовна, — предложил майор.

Она удивленно вскинула тонкие брови.

— Не понимаю…

Колчин представился. Теперь он был единственным посетителем в ресторане, и можно было приступить к делу, которое его интересовало.

— Разрешите ваше удостоверение? — попросил подошедший Хромов.

— Пожалуйста, Константин Андреевич, — ответил Колчин. — Кстати, вам большой привет от нашего общего знакомого — старшего лейтенанта Ульянова.

Директор ресторана расцвел:

— Что же вы сразу не сказали?

— Начнем с официанток, — предложил Хромов. — Клавочка, подойди сюда.

Колчин протянул ей фотографию Решетова.

— Не помните ли вы этого человека?

— Нет, что вы!

Другая официантка сразу полезла в карман за очками.

— А вот я помню, — сказала она, вглядываясь в снимок. — На прошлой неделе мы ехали из Кисловодска скорым поездом номер четыре. В Минеральных Водах села компания и заняла столик до Армавира…

— Не торопитесь, Мария Владимировна, — попросил Колчин. — Я ведь предупреждал, что дело было в конце сентября.

— Да, конечно, — смешалась она. — В сентябре… Это каким же поездом мы тогда ехали?

— Сорок восьмым, — подсказал Колчин. — А этот человек сел в Курске и ехал до Москвы.

— Мы открыли ресторан в Орле, — стал вспоминать Хромов, — в девять часов утра.

— А закрыли, как всегда, в Серпухове, — подсказала заведующая производством.

— То есть около четырнадцати, — подхватил Хромов.

— И всего-то пять часов, которые меня интересуют, — настаивал Колчин. — Ну пожалуйста, напрягите память.

Фотография Решетова опять пошла по рукам.

— Не помню, — призналась Клавочка.

— Не помню, — развела руками Мария Владимировна.

— Не помню, — виновато сказал директор ресторана.

— Постойте, — задержала снимок Бессонова. — Хотя нет… Извините, товарищ, но мы вряд ли сможем помочь.

— Очень жаль, — сказал Колчин, не скрывая своего разочарования.

— Давайте, девочки, проверим, что у нас осталось, — деловитым тоном произнесла заведующая производством.

— Почему-то яблоки не пошли, — сказала Клавочка.

— Яблоки! — воскликнул Колчин, испытывая острое волнение. — Он должен был что-то говорить про яблоки.

— Минуточку, — оживилась Бессонова. — Был случай… Вы обслуживали, Мария Владимировна.

— Да, что-то припоминаю.

— Однажды одного нашего клиента не устроила антоновка. Помните?

— Да, было что-то такое.

— Ну как же, он у вас еще потребовал дилишес?

— Может быть.